Стопка сложенных книг в углу комнаты привлекла мое внимание. Молодой человек заметил мой интерес и с гордостью произнес.
– Я очень охоч до чтения. Не верьте, когда говорят, что работникам лишь бы поспать и брюхо набить… Барин меня хвалил, говорил, что в награду за год усердной службы отправит меня учиться. Он щедро платил за труд. Через год я бы смог взяться за учение.
Юноша печально вздохнул.
– Какому злодею барин помешал? – он сердито сжал кулаки.
– Ты последний, кто видел барина живым. Расскажи, как господин Норов провел свой последний вечер? – я перешел к делу.
– Как обычно, закрылся в кабинете со своими книгами, а потом лег спать, – Осип, почесал затылок.
– Барин был взволнован, задумчив, расстроен?
– Нет, спокоен, как обычно…
– Перед отъездом в усадьбу барин с кем-то виделся?
– Не могу знать… Но никаких разговоров барин не вел…
Осип вздохнул, что не может мне помочь.
– Был ли барин увлечен особой женского пола? – задал я деликатный вопрос.
– А то! – хмыкнул слуга. – Только барин скрытен был. Это у моего приятеля барин без умолку болтает о красотках. А мой барин всегда молчал. Но я часто встречал среди прочих писем надушенный конверт с бисерным аккуратным почерком. Я тогда думал, что барин скоро женится и позабудет о чудачествах… Жаль, имени на конверте не было, только адрес…
– Какой адрес?
Слуга снова горько вздохнул, постучав себя кулаком по макушке.
– Из головы вылетело!
У меня еще оставалась надежда, что некоторые письма сохранились в доме Норова.
– Постарайся вспомнить, как прошли последние дни барина, – сказал я, – любая мелочь может помочь следствию…
Парень, состроив серьезную гримасу, закивал.
Возможно, Осип вспомнит другие детали… А если новый господин поедет путешествовать? Это осложнит дело. А вдруг Осип поверенный убийцы, а мне ловко морочит голову, играя простачка?
– Подыскиваешь место? – переспросил я Осипа. – Могу тебе помочь…
Вспомнился Ростоцкий. Уверен, в интересах следствия он согласиться взять к себе в услужение этого паренька.
Я написал ему адрес Ростоцкого и велел явиться к полудню. Осип рассыпался в благодарностях.
– А это барин не чудной? Как с ним держаться? – спросил он насторожено.
– Не чудной, насколько я знаю. Увлечен медициной.
При упоминании о медицине Осип оживился.
– У моего друга барин – любитель медицины. Они вместе жабу резали. Говорит, что жуть как интересно. У нее сердце тоже есть, как у человека…
Не хотелось выслушивать истории об опытах с жабами, и я поспешил проститься с пареньком.
Глава 4
Тут – день встает, там – вечер наступил
Сегодня барышня Ростоцкая вновь поделилась пересказом очередного ночного кошмара. Ей снилось, будто воды реки уносят ее тело, а она не может даже шелохнуться.
Ольга поначалу хотела прекратить эти беседы, но я упросила сестру разрешить Климентине делиться своими страхами. Мне искреннее хотелось помочь. Ольга нехотя оставила нас.
– Холод, меня охватывает холод, потом я начинаю тонуть, захлебываюсь и… просыпаюсь, – всхлипывала Ростоцкая, – мне страшно засыпать.
Действительно, её лицо выглядело осунувшимся и бледным, а взгляд усталым и нервозным.
– Призрак пугает меня, – предположила она, – несчастная не желает видеть меня женой своего возлюбленного…
Я не знала, что ответить.
– Мой брат любил её, – продолжала Ростоцкая, – если бы Коко полюбила Сержа и стала бы ему женою, я приняла бы ее как сестру, несмотря на низкое происхождение… Нет моей вины, что несчастная предпочла моего жениха!
"Приняла как сестру" – сомневаюсь, Климентина даже на небогатых аристократов смотрит с презрением.
Самоубийство? Константин говорил, что столь простая трагическая история вызывает у него сомнение. Правда, странная очевидность…
– Коко убили. Полагаю, вы задумывались о такой версии, – заметила я, – уверена, ее смерть – не самоубийство… Чем вызвана уверенность, что призрак преследует вас потому, что вы выходите замуж на её возлюбленного?
Ростоцкая вздрогнула. Она явно с трудом пыталась собраться мыслями, чтобы ответить на мой вопрос.
– Все возможно, – задумалась барышня, – но мне трудно назвать иную причину кроме самоубийства из-за несчастной любви, только эта причина объясняет навязчивость призрака…
К сожалению, я не обладаю умом Константина и не смогла найти ни одного предположения.
– Думаю, Константин скоро найдет разгадку, – уверенно ответила я. – Со мной призрак "заговорила" лишь однажды, дав ощутить минуты своей гибели…
– Мне очень жаль, – Климентина погладила меня по руке, – Серж рассказывал, как вы были взволнованы… Это поистине страшно!
Затем она поднялась с кресла и, сделав круг по комнате, закрыла лицо руками.
– У меня к вам просьба, – взмолилась Ростоцкая, – прошу вас погостить в нашем доме. Возможно, вы почувствуете присутствие призрака, когда переступите порог…
– Но если призрак приходит в ваши сны? Чем я смогу помочь?
Идея казалась бесполезной.
– Вдруг вы почувствуете, – повторяла барышня. – Я слышала, что вашей душе удавалось проникнуть во сны…
– Это вышло случайно, – заметила я.
Мне стало страшно за Ростоцкую, она была на грани безумия. Её глаза лихорадочно блестели, пальцы теребили кружево на манжете, на бледных щеках заиграл болезненный румянец.
– Если Ольга позволит, с радостью останусь у вас погостить, – сдалась я, – а вы будете сегодня на балу, что дают М*? – вопрос был задан с целью переменить беседу.
– Разумеется, среди шумной толпы я чувствую себя спокойнее и обретаю былую веселость, – улыбнулась Климентина, – значит, мы там встретимся? Будьте моим другом, Аликс!
– Да, ваша дружба делает мне честь, – слова прозвучали спешно и неискренне, но Ростоцкая не заметила этого.
– Благодарю! – воскликнула она, заключая меня в объятия.
Никогда не любила принимать выражение чувств от посторонних людей. Даже сочувствуя Ростоцкой, я никак не могла стать ее подругой. У нас нет общих интересов. Конечно, бывают друзья, дополняющие характеры друг друга – как "лёд и пламень". Но и такая дружба с этой барышней казалась мне невозможной. Общество Климентины тяготило меня. Хотелось, чтобы она поскорее ушла.
К счастью, визит подошел к финалу. Взглянув на часы, барышня поняла, что ей пора поторопиться на обед к одной из приятельниц. Когда за Ростоцкой закрылась дверь, я почувствовала облегчение.
Поднявшись с кресла, я едва не вскрикнула, увидев возле двери влажные следы женских ног. След одной ноги был от туфельки, другой – босиком.
Призрак утопленницы следует за Климентией по пятам – мелькнула мысль. Я зажмурилась. Когда открыла глаза, следов на полу не было.
Подойдя к окну, увидела, что в коляску рядом с Ростоцкой садится стройная девушка в мокром плаще. Насторожило, что барышня без шляпки, а мокрые светлые волосы не уложены в прическу. Поначалу приняла ее за служанку, попавшую под дождь. Она стояла ко мне спиной, и рассмотреть лицо не удалось. Потом заметила, что девушка обута лишь в одну туфельку, вторая нога босая.
Вздрогнув, я отвела взгляд, потом снова взглянула на Ростоцкую, испугано озиравшуюся по сторонам. Рядом с ней никого не было.
Неужто почудилось? Нет, мои видения не обманывали меня ни разу. Призрак рядом с Ростоцкой, которая чувствует присутствие утопленницы и боится.
Чтобы унять волнение, я принялась перебирать письма на столике в углу гостиной. Как обычно, несколько писем Константину, и множество посланий в разрисованных конвертах – Ольге от приятельниц. Среди них я с трудом отыскала письма, адресованные мне от двух поклонников.
В свете существует правило, что незамужней барышне не следует адресовать письмо. По светскому этикету поклонник должен писать письмо к ее замужней сестре, и после вежливых обращений и фраз вроде "прошу кланяться" или "прошу передать мое почтение" написать несколько сдержанных строк для барышни.