Тарантул смотрел на меня, отвечая Карамазову.
- Воспроизведение физиологических функций - дело несложное. Разве ты, Дмитрий, не заметил на себе? И экскременты, Дмитрий, ты научился прятать не без моей помощи.
Карамазов, смутился, покраснел и замолчал. Похоже, он обрел третьего папу. И посерьезнее первых двух. А Тарантул перевел пристальный взгляд на Илону. И, - странно, - она не отвела глаз. Ее взгляд, лишенный интереса, не скользил по нему, как мой, не отталкивался. Но и не притягивался. Будто и есть взгляд, а будто и нет его. Несколько секунд, и Тарантул вернул внимание мне.
- Можете не считать меня носителем жизни. В вашем смысле. Но отличить живое от неживого я способен.
В Илоне тут что-то дрогнуло. Один я это заметил. Не считая Тарантула. Он говорил для меня.
- Да, осмотрись, Алекс. Ты не знаешь Земли, на которую вернулся. Присмотрись: и увидишь миллионы людей, похожих друг на друга больше, чем одна капля воды на другую. Конвейерное воспроизводство. Нет больше семейно-группового воспитания. Перенаселенная пустота... В ней тонет свет, и ничто не отражается. А внутри, - начальная алгебра, двоичный код конечного множества. Осмотрись, Алекс, будь капитаном для себя.
Сердце мое застучало. Шея застонала. Сознание прояснилось. Потому что пошел отсчет новой эры в моей биографии. И впереди предстояло делать главный выбор. Уяснил я это сразу и понял, что Тарантул тут ни при чем. Он - просто знак, ориентир, сигнал. Но знак важный, необходимый... Да и знает он много чего из того, что мне необходимо.
- Мы далеко от Багдада? - задал я глупый вопрос.
Тарантул присел на песок совсем по-человечески, на ягодицы. Это я уже заметил: люди нового времени садятся в таких случаях по-собачьи, коленями вверх. Тоже ведь знак...
- Багдад севернее в ста километрах. На восток, в тридцати километрах, поселение Киш и река Евфрат. В тридцати километрах западнее было подземное озеро, ушло туда тысячи три лет назад. Вы приземлились в русле реки Арахту, текла она через Вавилон. Рядом с тобой живой царь, он знает и это.
- Почему ты здесь? И сейчас? - спросил я.
Тарантул вздохнул. Лицо его стало менее красивым и более симпатичным.
- Великий Саргон расскажет, почему Вавилон был трижды стерт с карты. Но сегодня Вавилон хотят возродить. В четвертый раз. В этом случае прекратится и мое бытие. Потому я на твоей стороне, капитан Ареты. Ты непредсказуем, как и Хранители. Я им не препятствую. Моя память имеет стертые участки. Удаленную информацию полностью не восстановить. Но кое-что из утраченного я вернул. Да, было время, когда многие из людей были такими, как ты и твой отец. Стабильное время, надежное пространство...
Очеловеченный наличием экскрементов Карамазов пошевелился. И что-то забормотал. Я понимал, что он борется в себе с тем, что заложил в него второй папа. И прислушался:
- ...явился аки лев... Обидеть маленького человека может каждый...
Карамазов смотрел в песок, не решаясь поднять глаза. Пусть помучается, ему предстоит еще раз повзрослеть. И не до него пока. Тарантул говорит то, что считает важным для нас.
- Последние годы я изучаю художественную литературу. Во мне ее нетронутые залежи. Люди предпочитают эротическую чушь. Признак вырождения... Человек-писатель Умберто Эко сказал: "Чтобы существовало зерцало мира, мир должен иметь форму". Это относится ко всему, не так ли? Тебе нравится моя форма, Алекс?
- В последнюю минуту - более-менее.
- Я приспособлюсь. Зеркало живого, - его душа. Это так?
Вот, Тарантул подошел к главным своим проблемам. И я постарался соответствовать.
- Наверное. По поводу зеркал и у меня много вопросов.
- Вопросы, вопросы, - снова вздохнул Тарантул; вздох его повторил Карамазов, - В твоем Цехе, Алекс, душа обозначена словом "шельт". Материальная оболочка, сотворенная монадой для самой себя... А сама-то монада откуда взялась? А они могут взвесить душу? Такой шельт, как и всё материальное, подлежит уничтожению. Логическая путаница в твоем Цехе. Я бы сказал: открытый равновесный дуализм. Люди не любят истину, они предпочитают собственный вымысел. И перестают быть людьми. Ведь одной формы недостаточно?
Тарантул вновь обратил взгляд на Илону.
- Недостаточно, - согласился я.
Пусть сверхтонкий, но материальный, шельт мне тоже не нравился. Пусть Аватара носит на себе такое зерцало. И сидит по-собачьи. Одно другому соответствует.
- Нам предстоит многое прояснить, Алекс. Они говорят, что вмешательство некоего Гагтунгра исказило божественный план. Но разве кто в силах бороться со Всемогуществом? Глупость земной биомассы привела к нашествию...