- Еще как! - заверила меня Джина, рассеивая последние сомнения в бескрайности ее интеллекта.
И, под напором столь неотразимого очарования, я решил усладить слух дамы сердца поэзией. Стихи - не проза, не совсем книги. На ум пришел Николай Заболоцкий. У них его нет, и она его не знает. Строки разделялись трудно, но она внимала так завороженно! А рука ее так шелковисто скользила по моей груди... И через нее в слова поэта входило по-настоящему космическое очарование. Может быть, оно струилось от Антареса, - но чем плохо, если хорошо?
Настанет день, и мой забвенный прах
Вернется в лоно зарослей и речек.
Заснет мой ум, но в квантовых мирах
Откроет крылья маленький кузнечик.
Над ним пересекая небосвод,
Мельчайших звезд возникнут очертанья,
И он, расправив крылья, запоет
Свой первый гимн во славу мирозданья.
Довольствуясь осколком бытия,
Он не поймет, что мир его чудесный
Построила живая мысль моя,
Мгновенно затвердевшая над бездной.
Кузнечик - дурень! Если б он узнал,
Что все его волшебные светила
Давным-давно подобием зеркал
Поэзия в пространстве отразила!
Последние строки я декламировал на ходу, перед расшитой магическими иероглифами занавесью. Я знал, что скрывается за ней. Альков, будуар, всё такое... Но как же тут интересно! Александрия есть, а Каира нет. Но есть Мемфис и Птах! Ведь жриц Птаха без него самого не бывает.
А я - маленький кузнечик...
А миры все равно исчезают до того, как появляются...
"В сокрытии незримого узревается свет, в замирании беззвучного слышится гармония".
Чжуан-Цзи
8.
После Птаха
Я никогда раньше не видел свиньи в любимой ею луже. Теперь же, очнувшись в ванне, я осознал и увидел, как это бывает. Я есть свинья. В ванну, заполненную голубой шипящей водой, меня затолкали Илона с родственницей. Их лица еле пробиваются сквозь мемфисские видения, кружащие над ванной. Интересно, вижу их я один?
А Храм Птаха вмещает весь Мемфис! Ведь это внутри Храма мы с Дмитрием и Одиссеем закатили сеанс отдохновения! Да что там Мемфис! В Храме легко размещается вся Вселенная! И еще места остаются, если кому мало.
Видения сменяют друг друга, и вот я вижу себя, выходящего из деревянного дома на улицу, усыпанную ярко-желтыми одуванчиками. Цветочки размером с ладонь, после них на руке остаются лимонные следы. Улицу пересекает речка, широко разлившаяся после снежной зимы. Мне надо на тот берег, а брода нет. Улица за речкой поднимается широкой желтой лентой к остаткам железобетонной крепости, в которой хранится драгоценный ларец. Клад, который манит, зовет...
Но речка непреодолима и я возвращаюсь. И вижу кошку, полосатую, злую и голодную. Кошка пытается поймать воробья, купающегося в чистой талой лужице посреди улицы. Как быстро сменяются сезоны года! Прыжок, - и кошка приземляется, разбрызгивая цветные фонтанчики. Воробей уже на другой стороне лужи. Снова прыжок...
Почему я не вмешиваюсь? А вдруг воробей не умеет летать? Мысли о ларце улетучиваются.
На голову льется холодная вода, и видения тоже рассеиваются. Я отчетливо вижу: купают меня, голенького, две женщины. Одна из них - Илона. Поражает меня не собственная нагота, а...
- Илона! - кричу я, - Вода соленая! Зачем?
- Не кричи на меня, как на свою...
- А чья ты? - удивляюсь я.
- Я жена Лота. Бывшая. Потому вода и соленая. Ясно?
- Ясно. Но соляной столб - всего лишь метафора. Жена Лота не захотела расстаться с прошлым. И вместе с другими погрузилась в Мертвое море. А оно - соленое. Причем тут ты?
- И я не захотела...
Ничего себе история! Илона - жена Лота?!
- А ты кто, женщина? - интересуюсь я у второй дамы, приступившей к омовению моих плеч.
- Сестра Лота.
Так. Знаменитое семейство в сборе. Пусть, если им так хочется. Кожа моя просветляется, и мемфисские воспоминания о вселенной внутри храма уходят. Свежая память у меня содержится в верхнем слое кожи. Это очень удобно. К окончанию процедуры я становлюсь новеньким и безгрешным. Зеркало на стене показывает вполне симпатичного и жизнерадостного молодого мужика в бороде. Вот только уши подвели, - чересчур уж. Бакенбарды нужны побольше. И глаза... Может, уменьшительные очки завести?
Сестра Лота протянула халат, разукрашенный лотосами. Халат пришелся впору и вызвал приступ аппетита. Как с этим у Лотов? Придется спрашивать. Я постарался отыскать фразу понейтральнее.