Сибрус вдруг забеспокоился. Поднявшись, он стал делать один глубокий вдох за другим. Отошел в сторону, вернулся. Успокоил дыхание, но по напряжению лица и шевелению ноздрей я понял, что он принюхивается. Я лично, кроме звездного света, ничего не воспринимал. Детектив тоже насторожился. Я спросил:
- Зверь? Или рыбкой запахло?
Беспокойство прозвучало и в голосе Сибруса.
- Если бы... Деревом пахнет. От реки. Совсем недалеко, километрах в пяти.
- Деревом в лесу положено пахнуть. Что тут особенного? - Кертис тоже не понимал.
- Не просто запах дерева. Запах обработанной древесины. Бревна, доски, опилки, стружка... Это может быть хуже, чем погоня.
Объяснив причину тревоги, Сибрус улегся рядом со мной, заведя руки за голову. Илона расположилась с другой стороны и тоже пыталась уловить нужный запах. Да, кажется, не получалось.
Всем стало не до сна. Наконец Сибрус объявил:
- Придется поменять маршрут. Вначале разберемся, что там делается. С рассветом и двинемся. Спокойной ночи.
С опушки могучей кедровой рощи картина предстала в развернутом виде. Еще пару недель тому от ломаного края рощи до речного берега простиралась обширная поляна, поросшая крупной земляникой и всевозможными цветами. Красотища была неописуемая.
Сейчас же десятка три полуголых строителей возводили на поляне солидное деревянное здание. Строили из кедра, по древней ручной технологии. В умелых крепких руках сверкали пилы, топоры, молотки...
И для Сибруса, и для детектива увиденное стало неожиданным. Во время их так называемой рекогносцировки данное жизненное пространство не имело никаких признаков присутствия человека.
Зону стройки обозначали крепко вкопанные, ошкуренные, грубо обработанные деревянные гермы. Знак цивилизации, символ защиты. Нормально, обыденно.
Неординарно, даже ошеломляюще, выглядели опорные столбы, призванные держать на себе стены и крышу. Я даже подумал, - обман зрения и потер глаза. Нет, не обман.
- Храм диких язычников, - прошептал я сам себе, - Неужели еще один Цех на наши несчастные головы?
Никто из нас такого и представить не мог. Даже в самом жутком ночном кошмаре. Осмоленные концы несущих опор, уходящие в утрамбованную почву, только что начали заливать густой смесью речной гальки, песка, цемента и воды. Но! - спинами к осмоленным столбам привязали людей. Причем привязали так, символически, просто чтобы обозначить: веревки на плечах и ногах лежат неплотно, почти свисают, руки оставлены свободными. Словно в детской игре. И как в игре, привязанные не выражают ни малейшего беспокойства. Спокойные лица, глаза смотрят с радостью.
А между тем раствор обнимает столбы все плотнее, поднимаясь выше и выше. Ведро за ведром, лопата за лопатой... Люди уходят в фундамент по колени, талию, грудь... И ни одной попытки вырваться, закричать или взмолиться с призывом о помощи и спасении. Вот одна голова скрылась в будущем фундаменте, другая... В ход пошли трамбовочные орудия, но ни стона, ни вскрика.
- Да они не просто жертвы, они добровольцы! - тихо удивился Кертис, - Мы видим рождение новой религии?
- Ничего нового. Подобное в истории было не раз, - сказал Сибрус, - Жертвы призваны обеспечить многолетие храму. И, следовательно, - Цеху с его вождями.
- Что ж, - задумчиво произнес Ламус, прикрыв глаза, - Не знаю, выбираем ли мы, кем и где родиться. Мальчиком, девочкой, гермафродитом, андрогином... Но смерть мы выбираем, это точно. Принуждение, случай, - тут всего лишь иллюзия.
Солнце близилось к полудню. День получался жаркий, безветренный, душный, несмотря на близость реки. Тела строителей блестят от пота, они завершают нижнюю, несущую часть будущего храма. Сибрус прав, я тоже кое-что вспомнил. Такими жертвоприношениями отгоняли нечистую силу и наши с Сибрусом генетические предки. Эта стройка явно организована как сплошной ритуал, от начала и до конца.
Выбор места для храма склонял меня к мысли о том, что оба Цеха тут ни при чем. Я лег на спину и принялся изучать небо. По нему медленно плыли три далеких маленьких облачка. Пробудилась юношеская память, связанная с такими же спокойными тихими днями. Роза Мира тогда не имела, - или хорошо скрывала? - имперской стратегии. Храмы Цеха были родным домом, и религия Цеха казалась домашней, отделяющей от прочего мира, глубоко национальной по происхождению и духу. Иерархи Розы Мира по-отцовски и по-матерински окружали и опекали всякого попавшего в поле их зрения. Жил я в большой и могучей семье, всегда готовой защитить и обеспечить спокойную жизнь. Знания, необходимые для успешного будущего, вводили в нас добрые и строгие учителя, укладывая их в понятную стройную систему.