— Если это угрожает твоей жизни, — хрипло произнес Гарри, — я уйду сейчас же.
Снейп покачал головой.
— Я не хочу, чтобы ты уходил. Я…
«Ну, давай, — шептал внутренний голос, — скажи, как ты дорожишь мальчиком, что ты его любишь. Он ведь хочет это услышать, а ты хочешь это сказать!»
— Я должен защитить тебя.
Гарри неожиданно обнял его свободной рукой за шею и коснулся лбом виска.
— Все в порядке. Ты сделал уже немало. Я верю тебе, это главное. Главное для нас обоих. Я знаю, что если попаду в переделку – ты вытащишь меня. Как делал это всегда. Даже если я попаду в плен, как мой двойник, ты спасешь меня…
— Не говори глупости! – горько воскликнул Северус, но даже не попытался вырваться из объятий Гарри. – Если ты попадешь к ним в руки, я ничего не смогу для тебя сделать. Один против всех… Мне останется либо смотреть, как они будут пытать тебя до смерти, а может, даже и принять в этом участие, либо попытаться тебя спасти и умереть там вместе с тобой. Только моя смерть будет страшнее твоей. Поэтому я должен не допустить твоего плена. Я должен присматривать за тобой, чтобы ты не натворил глупостей. Поэтому ты останешься здесь, пока Дамблдор не прикажет прогнать тебя… Но даже тогда я буду рядом, я тебя не брошу, слышишь?
От подкатившего к горлу кома Гарри не мог говорить, поэтому просто кивнул. Снейп чуть повернул голову и поцеловал его в лоб.
— Ты мой, — прошептал он. – Я не отдам тебя им. Никогда…
Глава 17. Медвежья услуга
— Профессор Дамблдор! Директор! Подождите секундочку!
Окрик Гермионы Грейнджер заставил старого волшебника замедлить ход, а потом и вовсе остановиться. Гриффиндорка чуть ли не бегом догнала его. За ней следовал Рон Уизли.
— Чем могу вам помочь, мисс Грейнджер? – как всегда приветливо поинтересовался Дамблдор.
— Я хотела поговорить с вами о Гарри, сэр, — волнуясь, начала девушка. – Вы знаете, я ведь староста, поэтому, как мне кажется, имею право спросить у вас… — она запнулась, в нерешительности переминаясь с ноги на ногу.
— Ну же, — подбодрил ее директор. – Вы действительно староста, так что имеете право обсуждать со мной учеников своего факультета. – Он улыбнулся.
— Я хотела спросить, почему Гарри живет один? — затараторила Гермиона, боясь, что ее могут остановить. – Это ведь очень опасно. Раньше с ним была мисс Новак, и она могла поднять тревогу или помочь ему, если бы случилось… ну, вы понимаете, да? Он ведь одержим Огнем! Он может пострадать. Мы с Роном…
Но тут Дамблдор остановил ее, подняв руку. Девушка замерла на полуслове с открытым ртом.
— Мисс Грейнджер, мистер Уизли, — мягко сказал он. – Я прекрасно понимаю ваше беспокойство. Поверьте мне, я бы никогда не поселил Гарри одного при его нынешнем состоянии.
— Но, сэр, — растерянно пробормотала Гермиона, удивленно глядя на него, — Гарри сам нам говорил, что он продолжает жить в той же комнате, но теперь один. Разве это не так?
— Такова наша официальная версия, — он многозначительно посмотрел на нее поверх очков–полумесяцев. – Я думал, Гарри вам скажет, как дела обстоят на самом деле. Я разрешил ему ничего не скрывать от вас, но, очевидно, я ошибся.
— А как дела обстоят на самом деле, сэр? – подал голос Рон.
— Думаю, ради вашего спокойствия я могу вам рассказать, — Дамблдор улыбнулся. – Мистер Поттер использует комнату, в которой жил раньше, исключительно для того, чтобы незамеченным попадать в слизеринские подземелья, в комнаты профессора Снейпа, который теперь присматривает за ним вместо мисс Новак.
Повисла пауза, во время которой двое гриффиндорцев пытались как‑то осознать эту информацию. Гарри живет со Снейпом? Он им ничего не сказал? Не пожаловался?
Первой опомнилась Гермиона, которая вспомнила поведение Гарри после рождественских каникул. Неожиданная тяга к зельям, заявления о том, что Снейп совсем не такой, каким кажется, отчаянное желание снова заниматься окклюменцией, депрессия, приступы паники, а потом вдруг все наладилось. Девушка припомнила, что после пасхальных каникул Гарри совсем преобразился, стал спокойнее, он ни разу не сорвался, ничего не воспламенил.
— Значит, они помирились? – спросила она. Рон вытаращился на нее, не понимая, как ей такое вообще могло прийти в голову.