— Но почему он был против? – недоумевал Гарри. – Ведь это он сделал вас моим опекуном!
— Давай не будем сейчас об этом, ладно? – попросил Снейп. – Тот год так вымотал мне нервы, что до сих пор вспоминать не хочется. У тебя есть какие‑нибудь другие вопросы?
— Да. Почему я оказался на Гриффиндоре? – этот вопрос занимал Гарри чуть ли не сильнее всего остального. Он прекрасно помнил, как Шляпа предлагала ему идти на Слизерин, а он отказался только потому, что перед этим успел повздорить с Малфоем и услышать несколько нелестных отзывов о самом факультете.
— Дамблдор ни в коем случае не хотел, чтобы ты попал на мой факультет, — признался Снейп. – Он объяснил мне все о твоей связи с Темным Лордом… Тебе об этом известно? – осторожно уточнил он и, дождавшись кивка Гарри, продолжил: — Так вот, он сказал мне, какие последствия могут быть, если ты попадешь на Слизерин. Меня эта перспектива абсолютно не устраивала, и, хотя я и подозревал, что наиболее вероятным факультетом для тебя в таком случае окажется Гриффиндор, с которым у меня были связаны самые тяжелые воспоминания о школьных годах, я постарался исподволь внушить тебе мысль о том, что твое попадание на Слизерин будет мне неприятно. Директор, в свою очередь, делал все, чтобы у тебя появилось к моему факультету некоторое отвращение. Естественно после этого, когда перед тобой стал выбор Слизерин или Гриффиндор, ты выбрал последнее.
Гарри помолчал некоторое время, переваривая данную информацию. Снейп спокойно смотрел, как директор ругал его факультет, и сам принимал участие во внушении Гарри отвращения к Слизерину? И все только для того, чтобы он случайно не пошел по стопам Тома Реддла? Это казалось диким и совершенно невозможным, это было так не похоже на профессора зельеварения! Но это был реальный факт, в который Гарри никогда не поверил бы, если бы сам не побывал в этой реальности.
— Гриффиндор пошел тебе на пользу, Гарри, — тихо произнес Северус, отвлекая его от сумбурных мыслей. – И это справедливо: все‑таки твои родители были с этого факультета. Так что я ни о чем не жалею.
— Да, конечно, — пробормотал Гарри, гадая, послышалась ли ему легкая грусть в голосе зельевара. – Я заметил, что среди колдографий не было ни одной, где вы были бы с поседевшими волосами, — сказал он, меняя тему. – После победы над Волдемортом вы не фотографировались?
— Не было ни желания, ни повода, — Снейп слегка качнул головой. – Слишком многое нужно было преодолеть, — его голос совсем сел к концу фразы, и Гарри понял, что эта тема тоже неприятна.
Перебирая в голове увиденные колдографии, мальчик вспомнил пару снимков, на которых кроме Гарри и Снейпа была запечатлена еще какая‑то незнакомая ему женщина. Она была высокой, ее макушка находилась где‑то на уровне носа зельевара, такой же худощавой, как и он, с тонкими, немного жесткими чертами лица и гордо вздернутым подбородком. Рыжеватые волосы мелко вились и были свободно рассыпаны по плечам. В светло–карих глазах сверкали золотые искорки, кожа была чуть смуглая, как у человека, с детства проводящего много времени на солнце. В общем, женщина показалась Гарри довольно привлекательной, а рука Снейпа, иногда оказывающаяся у нее на плечах, несколько подозрительной.
— Там еще была женщина, — осторожно произнес он, следя за реакцией Снейпа. Лицо того осталось бесстрастным. Вздохнув чуть свободней, Гарри продолжил: — Очень красивая. Кто она?
— Это Мия. Вернее Амилия Миньонет Гарибальди. Чистокровная волшебница из очень древнего, но обедневшего итальянского рода. Превосходный зельевар. Она была вынуждена пойти преподавать Зелья в Хогвартс из‑за бедственного финансового положения. Это был как раз тот год, когда ты пошел в Школу.
— Если она была хорошим зельеваром, то почему не зарабатывала на жизнь приготовлением зелий? Насколько я знаю, некоторые из них дорого стоят.
— Чтобы зарабатывать таким образом достаточно денег, необходимо иметь обширную клиентскую базу, — Снейп неожиданно улыбнулся каким‑то воспоминаниям. – Мия любила говорить: «Мне следовало родиться мужчиной или не заниматься зельями. Нигде нет такого количества мужланов–шовинистов, как в области зельеварения». В обществе бытует мнение, что по–настоящему талантливым зельеваром может быть только мужчина. Кстати, так оно обычно и бывает, но Мия была исключением из правила.
— Если она вела Зелья, то что преподаете вы? Неужели?..
— Защиту, — Северус кивнул. – Долго мне пришлось ждать, прежде чем Дамблдор позволил мне вести этот предмет.
— Но ведь должность проклята, — удивился Гарри.
— Сомневаюсь, — Снейп не смог сдержать легкий смешок. – Был такой слух, но я веду защиту уже шестой год и до сих пор цел и невредим…