…Клад, естественно, в ходе прудовой эпопеи не отыскали.
Но слухи и легенды отличаются редкостной живучестью. И в фактах для своего существования не нуждаются.
Прошел год, другой, третий — и вновь пополз слушок.
Дескать, вывозя со дна пруда накопившийся ил, нашли-таки кое-что ценное. Но хитрован-председатель, недреманным оком надзиравший за работами, тут же наложил на добычу лапу, не позволив вскрыть не то сундук, не то ящик, не то засмоленную бочку… И замылил втихаря золотишко.
Разгулу домыслов поспособствовало случившееся еще пару лет спустя бесследное исчезновение означенного председателя.
Как в воду канул: поехал в райцентр на совещание и больше домой не вернулся.
Но, с другой стороны, время тогда было такое… Руководители всех уровней и рангов исчезали постоянно, только и успевали их портреты со стен снимать, да статьи из энциклопедий вымарывать.
А вскоре грянула война.
И про помещичий клад позабыли…
Осколок 9
1912 год
Шепот — торопливый, страстный.
— Не надо, Лешенька, не надо ничего спрашивать, не положено людям знать про такое, и ты не спрашивай, просто люби меня, милый, люби, люби, люби-и-и-и…
Ночь прохладная, но кажется жаркой. И его губы уже не задают вопросов… Пальцы перебирают неправдоподобно пышные волосы, затем — неумело, по-мальчишески — ласкают упругую грудь, ласкают всё обнаженное тело. Избегают лишь касаться боков чуть ниже подмышек — чтобы невзначай не задеть трепещущие жаберные крышки…
Осколок 10
1937 год
Великий знаток Псковского края Ипполит Васильевич Траубе — сухонький старичок на исходе седьмого десятка — мог, казалось, рассказать обо всех событиях, происходивших за последние три века в Опочковском уезде (ныне — в Опочковском районе). И не только о событиях — собирал всевозможные легенды и истории, зачастую мало на чем основанные. Знал он и байку о схороненном в пруду «помещичьем кладе» — но относился к ней более чем скептично.
— Приятно видеть, что в нынешних молодых людях не угас до конца интерес к краеведению, очень приятно… Но история с кладом не стоит вашего интереса, Алексей, честное слово. Людям не слишком духовным часто свойственно думать о чужом богатстве — мечтая, как бы сделать его своим — и воображение их рождает подобные истории особенно охотно. Между тем в истории помещиков Новицких и без того достаточно любопытных моментов…
Старик провокационно замолчал, явно ожидая вопрос: каких моментов?
Алексей, конечно же, спросил — клад, собственно, был предлогом завести разговор о бывшем поместье Новицких. И о пруде, главным образом о пруде.
— Происходили Новицкие из обрусевших поляков — очень давно обрусевших, еще во времена Стефана Батория. Последний Новицкий — Владислав — жил здесь во времена Александра-Миротворца… И по характеру был полнейший авантюрист, — другого слова, Алексей, просто не подобрать. Довелось бы ему родиться на сто лет раньше и на родине предков, наверняка сложил бы голову в мятеже или рокоше. А в мирной жизни найти себе место у Владислава не получалось… Учился в Петербурге, в университете — выгнали. Не за политику, за дуэль, — едва сумел уголовного суда избежать. Уехал в Ниццу, здоровье поправлять, — и там тоже история с ним какая-то грязная приключилась. Затем осиротел, прожил полгода в имении, женился даже — но опять не усидел на месте, снова отправился во Францию, поступил в Эколь Техник, — и оттуда выгнали, не знаю уж за что… Тогда он и примкнул к французской экспедиции, что раскапывала храм Дагона в Палестине, в сотне верст от Эль-Кудса. Как я понимаю, компания подобралась под стать Владиславу — наукой интересовались мало, куда меньше, чем храмовым золотом и прочими ценностями… Впрочем, в те времена хватало таких мародерствующих археологов а-ля Шлиман. Ныне серьезные ученые горькими слезами плачут, побывав на местах их «раскопок». Откопал Владислав со товарищи чего-нибудь, или нет, — неясно, статьи в научные журналы они не посылали, музеям добычу не предлагали. Возможно, без особой огласки в частные собрания продали…
Старик вновь сделал паузу, ожидая реакции собеседника.
— Интересная история… — протянул Алексей, отнюдь не заинтересовавшийся.
— А продолжение у нее еще более интересное, молодой человек! Потому что учудил Новицкий по возвращении вот что: отстроил в имении храм Дагона в миниатюре. Посередине пруда, на острове. И крестьян в новую веру обращать удумал. По окрестным деревням тут же слухи о русалках да о сатанинских шабашах поползли — мужичкам-то сиволапым всё едино, что Дагон, что Сатана…