Меня конкретно начинало доставать, что со мной обращаются подобным образом: вначале выдергивают с работы, а потом делают вид, что теряют со мной время.
- Отлично, - я поставила чашку на блюдце. – Я не прощу себе, если вы потеряете со мной еще хоть секунду.
Александр со скрежетом отодвинулся на стуле. Прыщавый парень опустил книгу и уставился на нас немигающим взглядом.
- Вы что, боитесь меня? – Я подняла брови, удивленная, уязвленная и польщенная одновременно.
- С чего вы взяли?
- Назвать еще причины, кроме той, что я сестра наемника с лицензией?
Он поджал губы. Ему было неприятно говорить об этом, и наверняка он сейчас мысленно обрушивал на меня все проклятия, которые только мог выудить из темных вод своей памяти.
- Теперь я понимаю, почему у вас, как и у Владислава, безупречная репутация.
«Безупречная репутация» было произнесено так, что у меня мороз пошел по коже.
Выудив из пачки сигарету, я закурила. Блеклые глаза следили за каждым моим движением. Пододвинув к себе пепельницу, я продолжила слушать то, как успешный, крепкий и основательно мертвый мужчина обвиняет меня во всех бедах своей социальной прослойки. Да-да, дерьмо не ново. Я облизала пересохшие губы и улыбнулась.
- Чему вы улыбаетесь? – повышая голос, спросил коматозник. Кажется, он начинал выходить из себя. Паренек за кассой в упор пялился на нас. Узнал меня? Или Кудрявцева? – Прошу прощения, я сказал что-то смешное? – с напором повторил он.
Я перевела взгляд на Кудрявцева, не переставая улыбаться.
- Вовсе нет. Просто вы ведете себя как маленькая перепуганная девочка.
- Значит, в этом мы с вами похожи.
Моя улыбка стала на миллиметр шире:
- Если Влад узнает, что мы встречались, он, возможно, наведается к вам.
Разумеется, я не должна была это говорить. Кудрявцев был легален и законопослушен от корней волос до кончиков ногтей. Мне просто хотелось позлить его. Злить коматозников – это ведь не преследуется законом, так?
- Владислав не может продолжать в том же духе. Вы должны повлиять на него!
- Должна? Что я действительно должна, так это допить свой кофе. Перерыв скоро закончится. Как на счет вишневого пирога, господин Кудрявцев? Составите мне компанию?
- Вы ничего не понимаете!
Я кивнула:
- Я ничего не понимаю.
- Вешаете мне лапшу на уши?
- Да как сказать. Для лапши рановато. Зато самое время для вишневого пирога. Нет? Ну ладно. – Отпив кофе, я добавила: - Мне действительно жаль, что я ничем не смогла вам помочь.
- Не мне, а вашему брату.
Секундная стрелка на часах йо-йо наматывала круги. Ветер прижал к стеклу снежное крошево. Я посмотрела в пепельницу, на упавшую с сигареты горку пепла, потом на Кудрявцева, прямо в его матовые, как панцирь жука, глаза.
- Вы угрожаете мне? – спросила я.
- Я лишь хочу донести до вас, что Владислав…
Ну все, с меня хватит.
- У меня блестящая идея, Александр. И знаете какая? Назовем нашу беседу консультацией.
Он побледнел от злости. Я наслаждалась переменой в его лице.
- Верно, - я выдохнула дым сквозь нос, - вы вывернете свои карманы по полной программе. Это единственное, что я могу вам гарантировать. А знаете, Александр, почему? Почему я сдеру с вас двойную цену? Потому что вы подрываете мою веру в людей. Так не подрывайте мою веру в коматозников. У меня плохая наследственность, да вы, собственно, в курсе, - я сдобрила свои слова зубастой ухмылкой.
Он понял, что я имею в виду, его глаза сузились в две злобные щелки.
- Вам воздастся за это сполна.
- Ага, - ухмыльнулась я, - и кто это будет?
- Что?
- Кто это будет? Кто воздаст мне сполна?
- Вы ответите за свои слова, - выплюнул он и встал, швырнув на стол салфетку.
Интересно, с таким же кислым выражение на лице он общается со своими клиентами?
Я хотела спросить: «А вы?», но вовремя одернула себя и встала. Кудрявцев был выше меня на пол головы, широкоплечий, скуластый, опасный. Но на нем был поводок законопослушности. Он ничего не мог мне сделать в общественном месте, ну ничегошеньки. Вытащив из бумажника деньги, он швырнул их вслед за салфеткой. Я вздернула бровь и заметила:
- Абсолютно беспредметный разговор.
- Ошибаетесь, Маргарита, - Кудрявцев как-то совсем не по-доброму посмотрел на меня. Холодок бродил по спине от этого взгляда. – Я многое уяснил для себя.
Он протянул руку. И вот моя сигарета уже в его пальцах. Он раз затянулся, а потом потушил ее о блюдце. Разжал пальцы и окурок плюхнулся в кофе. В мою недопитую чашку кофе! Пепел застыл на блюдце горстками муравьиного праха.
- Всего хорошего, Кудрявцев, - сдавленным от злости голосом пожелала я. С таким же успехом я могла произнести «чтоб тебе провалиться» или «катись-ка к чертям собачьим, дружок». Все равно моя интонация выдала меня с потрохами.