Прощай Аида… Прощай черный трон! Теперь ты будешь в цветочек. Все хорошо, я древний титан, я спокоен… На мгновенье я представил себе розовый дворец с цветочками, украшенного венком Харона, Цербера с бантиком и Танатоса, который хватается за сердце, пока я хватаюсь за возможность выжить.
— Гадес, я хочу оставить власть внутри семьи. И это отличный шанс, — уже почти умоляя произнес Зевс, а я в уме прикидывал масштабы разрушений… Танатос говорил, что я должен учитывать интересы будущей невесты…Говорил? Говорил. Сейчас как учту… Если что разгребать будет Танатос, как тот, кто учил меня ухаживать за девушкой. Я лишь в сторонке постою в Ахерон поплюю. — Отлично, брат! Я пошлю Гермеса к Персефоне, чтобы сказать, что на три дня — она царица Аиды. А ты, брат, может отдохнуть.
Я молча поднялся с трона и направился к выходу из зала Олимпа. Куда бы пойти? Может создать для себя Элизиум? Нет… Они меня и там найдут…. Нужно пережить время, пока Танатос будет хотеть меня убить. И я даже знаю у кого я его пережду. Я гаденько улыбнулся, шагая в переход между мирами.
— Персик, привет! — я появился посреди какой-то маленькой комнатки с ярко-цветочным орнаментом по стенам. Богиня жизни, при виде меня вскрикнула и уронила книгу… так, что она там читает… Мифы Древней Греции? — Соскучилась, моё наивное дитя природы?
— Танатос, — жалобно пропищала Еська, смотря на меня с каким-то недоверием. И что плохого я ей сделал? От стены отделилась тень и подошла ко мне. — Танатос, что он тут делает?
Тень Танатоса пожала плечами и развернулся в мою сторону. Я махнул ему рукой, намекая, что все расскажу попозже и буду обильно жаловаться. Я не знал, я не хотел, но ухаживать как-то надо? Правильно! Сам учил — сам разгребай.
— Сейчас же Катюха придет! — чуть не плача произнесла Персик, кладя руки на уже довольно заметный живот. Девочка. Точно! Она самая. — Гадес, уходи пожалуйста. Я не объясню ей твоё появление здесь…
Хм… А вдруг красавица? Я мысленно улыбнулся, представляя создание, способное соперничать с самой Афродитой. Боги никогда не дружили с обычными смертными, если те не отличались красотой, умом и силой.
— Гадес, — настаивала Персик, глядя на меня, а потом на тень. — Я не хочу, чтобы она тебя видела!
Грохнула дверь, а в проеме комнаты появилось маленькое сопящее создание. Что? И все? Вот это вот? Я снисходительно посмотрел на девушку, красоту которой можно описать в двух словах: “Ее нет!”. Я бы даже сказал, что фигура у нее самая обычная, вместо роскошных локонов — какая-то стрижка, словно у рабыни, черты лица ничем не примечательные. Что Персик в ней нашла, я не знаю. Девушка сгрузила пакеты на пол и нехорошо на меня посмотрела.
— Сень, кто это? — смертная сделала ко мне несколько шагов, придирчиво осматривая меня с ног до головы, — Это отец нашего сокровища да? Так вот, послушай меня, мужик. Есть только одна уважительная причина, по которой ты не можешь жениться на Сеньке! Это причина, если ты сдох! Все остальное не считается!
— Не-не-не! Это мой старший брат! Вот, — пробормотала Еська, смотря на меня суровым взглядом. Танатос на стене достал меч. Какие все воинственные. — Двоюродный. Катерина, познакомься… это…. это…. братик… Да!
Катерина посмотрела на Персика, не веря ни единому её слову. Перевела тяжелый взгляд на меня, потом снова на Персика. Похожие черты что ли ищет?
— А почему у него такой цвет лица нездоровый? — прищурилась Катерина, упираясь в меня взглядом. Что тебе не нравится, смертная?
— Послушай, ты не знаешь с кем разговари… — начал я, сурово глядя на Катерину.
— Правильно! Вы даже еще не познакомились! А это, между прочим, повод! Он из Греции. Мне родня позвонила и попросили приютить! — врала Богиня Жизни, явно нервничая. — Работу ищет. Хочет устроиться.
— Гастарбайтер что ли? — нахмурилась подруга и закрыла глаза рукой, — Документы то хоть есть? А разрешение на работу? Кем работаешь хоть?
— Он всех строит, — меланхолично отозвалась Персик и направилась к сумкам, — Давай помогу.
Персик уже потянулась к вещам, что принесла Катерина, но тут же получила по рукам. Катерина посмотрела на нее выразительно, а я пытался понять чем эта смертная мне не нравится.
— Тебе нельзя! Так, слышь ты, гость из ближнего зарубежья! Кто из нас мужик? А ну взял пакеты и метнулся кабанчиком на кухню! — смертная уперла руки в бока и негодующе посмотрела в мою сторону. Это она кому? Это она мне что ли? Самому Гадесу? Она сумасшедшая. — Сень, как ты себя чувствуешь?