Я — древний Бог, я — титан… Ничто не может вывести меня из себя… Да, я — титан… Я — спокоен… Гадес, глубоко вдохни…
— Хватит медитировать на лампочку! Она сама себя не вкрутит! — командовала маленькая смертная, а я уже придумывал пытку, на случай, если после смерти она попадет ко мне, — Давай, давай! Я тебе уже старую даже выкрутила! Не бойся, электричество не кусается, малыш… Давай, влезай на табуретку! У нас с детстве мужик с табуретки не слезает. То стишок расскажет, то песенку споет! А знаешь почему? Чтобы потом лампочку вкручивать не страшно было!
Я забирался на табуретку, упираясь головой в потолок.
— Давай, ты там сиртаки не танцуй, а то завалишься, — слышался ненавистный голос снизу. — Вставлять умеешь? Молодец! Значит, ничего сложного! Крути давай! Единственный способ для мужика почувствовать себя на высоте — вкрутить лампочку! Шевели сандаликами!
Пока я вкручивал лампочку, у Танатоса от смеха чуть не случился сердечный приступ. Прозерпина по второму кругу налила чай, а смертная что-то вдохновенно рассказывала ей про её клиента. Серьезно? Вот эта вот “красота” заделалась в гетеры? Мать моя титан…
— Ну, вкрутил? — смертная внимательно всматривалась в лампочку, а потом удовлетворенно хмыкнула. Меня похвалили! Я сейчас расплачусь! — Ладно, держи чай! Заслужил! Бедная баба, которой ты достанешься! Ничего, кто-нибудь сердобольный пригреет тебя убогого… Зато я знаю, что тебе на свадьбу дарить будем! простыню, пододеяльник и наволочку! Одежда для всей семьи! Учти, пододеяльник тебе! Там дырочка есть!
Как у Прозерпины хватает терпения? У этой смертной рот вообще не закрывается!
— Сень, а может его ко мне устроим? У нас же сейчас в основном греческой направленности туры сейчас! — смертная снова сощурилась на меня, — Нет, ну а что? Выучит мифы древней Греции! Про Зевса там, Афродиту! Это же престижно! На греческом направлении грек работает! Живая реклама! Приехать приехал — уехать не может!
Прозерпина подавилась чаем, а я отчетливо видел, как мелькнула ее улыбка.
— Не смотри на меня своими оливками! Я из тебя быстро нормального мужика сделаю! — вздохнула Катерина, звеня ложкой. Она подняла на меня глаза. — Эх, чай не Аполлон, конечно… Если зиму переживет, то поговорим. И не вздумай ему деньги занимать на обратную дорогу! Пусть сам зарабатывает!
Все! С меня достаточно! Я никому не позволю так с собой обращаться! Я с грохотом поставил пустую чашку на стол и двинулся в другую комнату. Ещё не хватало, чтобы меня жизни учила смертная душонка!
— Так, а ты куда это? А кто будет за собой кружку мыть? — нахально окликнула меня уже в дверях смертная, глядя на меня так, как Гера на смертных красавиц с детьми. — Сенька беременная! А ты ей ещё и посуду оставляешь? А ну быстро взял и помыл за собой кружку!
— Катюх, не надо… — еле слышно прошептала Прозерпина, хватая подругу за руку, — Я сама помою… У них не принято… У них традиционно все жен…
— Молчи, разберусь! — отмахнулась Катерина, нехорошо улыбаясь. — Он у нас нетрадиционный грек. Так что ноги в руки и мыть кружку за собой!
Катерина выдернула руку и направилась ко мне. Гадес, спокойно… Главное, не убить на месте… Главное — просто не убить…
— Послушай меня, дорогой, — грозно ткнув в меня пальцем начала смертная, а на ее лице отразилось все, что она обо мне думает. Ну ничего. Попадись ты мне, “красавица”! Посмотрим, что ты скажешь, когда узнаешь, кого заставляла кружку мыть! — Все должно быть СТЕРИЛЬНО! У Сеньки сейчас организм ослаблен! Все силы на ребенка идут! А ты здоровенный лоб кружку за собой не моешь! Перевоспитывать будем! Берешь в правую ручку кружечку, в левую губочку… Или наоборот. Трешь ее как следует, а потом водой промываешь! Что уставился, словно я напомнила вам про сумму долга вашей страны? Мой!!!
Смертная демонстративно развернулась и вернулась на кухню, жестом предлагая мне последовать за ней и вымыть посуду! Мне! Древнему богу! В боку неприятно кольно острие меча… Да вы издеваетесь?!
— Хорошо, — сквозь зубы выдавил я. понимая, это унижение я не прощу никогда и никому. Полыхая от гнева, я сделал все так, как она сказала, представляя, как ее душа тонет в Ахероне, а я неумолимо проплываю мимо. — Сейчас помою.
Подойдя к крану, вода полилась сама собой. Спасибо, Танатос! Премного благодарен!