К больному мальчику каждый день приходили гости, подбадривали его, приносили подарки. А однажды среди гостей оказался немец Фальк Юоблер. Он когда-то сам был пациентом университетской клиники и даже лежал на той же кровати, что и Сережа. Фальк поднял на ноги всех одноклассников и собрал для своего русского друга 300 марок.
…Бывший шахтер, пенсионер Рейнхард Хельникк, коренной житель западных земель Германии решил отблагодарить советских солдат за миролюбие и добрые чувства к немцам. Через местную городскую газету он обратился к своим землякам: кто хочет помочь русским — обращайтесь ко мне. И с того дня его домашний телефон не замолкал.
В ноябре 1990 года у КПП Берлин-Карлсхорстского гарнизона наших войск остановился немецкий грузовой автомобиль с подарками для военнослужащих. 500 километров проделал Хельникк, чтобы доставить подарки.
Потом он бывал в других гарнизонах. 10 сентября 1993 года Рейнхард в сорок пятый раз приехал к российским солдатам. Десятки тонн грузов переправил он в наши гарнизоны. Множество встреч вместили его визиты, сотни людей были вовлечены в благотворительную акцию.
Я привел лишь несколько случаев из тысяч добрых дел германских граждан. Они есть прекрасное подтверждение великодушию немецкого народа.
«Мы иногда слышим слова сомнения о том, нужна ли такая помощь вообще. Причем нередко от достаточно влиятельных людей. К сожалению, эта помощь не может коренным образом изменить ситуацию в нашей стране. Но она имеет принципиальное значение для жизни нашего народа, являясь знаком надежды на то, что проблемы, которыми живут люди, будут решены, надежды на то, что народ, который избрал новый путь развития, не одинок в этом мире, что есть рядом люди, готовые помочь…»
3
Мы уходили из Германии. Что могли, увозили. Что не могли, — оставляли. Жаль отданных городков, казарм, домов, бассейнов, парков боевой техники. Жаль упущенных миллиардов.
Однако не все в нашей жизни меряется деньгами. Есть иные, святые понятия. Великий русский поэт называл их «любовью к отеческим гробам».
Когда мы стали судорожно собираться бежать из Германии (поскольку этот фантастический бросок более чем полумиллионной группировки войск в столь короткий срок иначе и не назовешь) вдруг со всей очевидностью встал вопрос — что делать с могилами наших воинов? Как быть с танками, пушками, грузовиками, самолетами на пьедесталах, которым покланялись столько лет? Волновала судьба и всемирно известных монументов — солдата-освободителя в Трептов-парке, монументы в Тиргартене.
Конечно, первый чисто человеческий порыв — увезти все это с собой. Как сделали давным давно американцы — не оставили ни одной своей могилы на территории Германии. Перезахоронили погибших солдат либо в родной земле, либо за пределами ФРГ.
Мне рассказывал майор Олег Старков, офицер историко-мемориальной группы штаба ЗГВ, какое впечатление произвела на него поездка в Голландию, на воинское кладбище американских солдат. Расположенное в красивейшем месте, оно любовно ухожено, содержится в прекрасном состоянии. Руководит всем — отставной майор армии США, который командирован в Европу полтора десятка лет назад.
Старков назвал умопомрачительную, с нашей точки зрения, сумму, которая выделяется Соединенными Штатами на содержание кладбища — 1 млн. долларов в год. Каждый день ровно в 8 часов утра на высоком флагштоке, хорошо видимом из самых отдаленных уголков голландского городка, вздымается американский флаг.
Рассказ этот вызвал в моей душе острое чувство боли и безысходности. Наверное, нечто подобное испытали солдаты и офицеры первых советских частей, покидающих Германию. Они в последний раз пришли к «отеческим гробам», чтобы проститься с ними. В последний раз привели в порядок могилы, за которыми ухаживали почти полвека. В последний раз возложили венки и цветы.