- Этапируют?
- Запросто. В Нерехту.
- А там чего?
- Мокруха. Кроме того универмаг. Прямо на центральной площади...
Они продолжали подозрительно громко шептаться. Николе с его ложа было все слышно. Происходивший на его глазах спектакль был разыгран для одного зрителя,
непосредственно для него - для Николы.
Залетный хрустнул пальцами, вытянулся на аккуратно, строчка к строчке, - как это привык делать в камере и Никола- уложенных на нары брюках.
Манеры были знакомые.
На Залетном лежал четкий отпечаток зоны.
Никола все просек. Как Залетный посмотрел, как провел по губе кончиком острого языка, как промокнул аккуратно сложенным платком виски.
Сокамерники постепенно исчерпали темы воровского своего прошлого, по-тихоньку начали цеплять настоящее, а там уже было рукой подать до ближайшего будущего.
- У тебя хаты нет в Москве? - спросил Залетного.
Тот, что продолжал, как маятник, ходить от стены к стене, объяснил:
- Я не могу тебе помочь, братан. Меня до суда не выпустят... А после суда тем более.
- Как быть?!
Разговор оборвался искусственно в разгар кульминации.
Оба оглянулись на Николу, словно только заметили.
Начал Залетный:
- Слышь, земляк...
Никола отвернул голову от стены.
Из сортира за стеной донесся грохот спускаемой из бачка воды. Мусор спустил воду - с понтом - сидел на очке.
"Давайте, мол. Болтайте спокойно..."
Сам же, должно быть, дернулся в коридор, прижался к двери. Слушал.
Глазок на двери был прикрыт. Но это ничего не значило.
" В камере - все равно, как в аквариуме. Со всех сторон тебя видать..."
Он покосился на собеседника, тот спокойно болтал о вещах, которые говорят только на ухо и то - человеку, которому доверяешь...
- Земляк... - Залетный присел рядом с Николой. - Меня сейчас нагонят... Дежурный сказал.
- Ну!..
Никола вступил в разговор нехотя.
- А утром придет телеграмма. Есть санкция на арест и этапирование. Меня ищут. Они там в Нерехте уже во всю сейчас бегают. А у меня в Москве ни хаты, ни надежных кентов. Помоги...
МЕНТЫ. ИГУМНОВ, ЦУКАНОВ
Машина, которую дежурный послал за Игумновым, все не появлялась. Игумнов поглядывал на часы.
У дома Ельцина, напротив, он снова увидел людей из Главного Управления Охраны КГБ: парень с девахой косили под влюбленных, мужик в коже на углу вроде ловил машину и все не мог поймать....
"Что толку , - Игумнов подумал о звонке из дежурной части, - если одни здесь всю ночь без сна, а другие за бутылку коньяка готовы отпустить из-за решетки кого-угодно..."
Он думал о Николе.
Забирать из 33-ьего его надо было как можно скорее. Данные Ефима Анчиполовского мгновенно опровергались при детальной проверке на месте.
Так уж все получилось.
На жилплощади Анчиполовского были прописаны в Москве картежники - и Эдик, и Муса. Этот адрес и данные хозяина попали в руки Игумнова и Качана, когда они через катал-кавказцев разыскивали таксистов-убийц.
Настоящему Анчиполовскому, в сущности, это было до лампочки. У него на все случаи жизни имелось железное алиби - свидетельство медперсонала психобольницы, где он был заключен как хроник... И все-таки...
Игумнов продолжал моделировать события.
" Бойцы из 33-его пытались узнать, с кем разговаривал Никола. Своей проверкой по телефону они ничего не добились. Теперь могут послать людей к Николе домой..."
Удивительно было другое.
" Почему? Зачем?!"
Эка невидаль - задержанный уголовник-завскладом позвонил шефу по поводу завтращней отгрузки! Почему это вызвало явно неадекватную реакцию? Почему пытались засечь телефон, по которому тот звонил?!"
Обычно никогда этого не делали.
" Почему такой интерес?!"
Связано с тем, что Никола должен был встретиться с Волоком ?! Или что-то еще?!
За себя Игумнов не беспокоился.
Телефон был зарегистрирован на отца жены, известного человека, бывшего члена ЦК и Правительства. Тот умер задолго до того, как начальник вокзального уголовного розыска появился в его номенклатурных аппартаментах.
Здание принадлежало Управделами ЦК и значилось на оперативном обслуживании КГБ СССР.
" Сюда им не дадут сунуться. Просто не подпустят!"
Машина наконец появилась - от Тверской-Ямской показался свет фар.
" И часа не прошло..."
- Далеко поедем? - как ни в чем ни бывало спросил водитель-милиционер. Свои водительские права он получил в Подмосковьи, теперь осваивал столицу.
- В 33-е.
- В жизни не был...
- Вам тут не страшно. - Водитель положил глаз на светлобежевый кирпич рядом с замкнутой в каре ЦКовской постройкой, где жил прибывший из Свердловска новый первый секретарь МГК.- Не то, что в Чертанове... - он тронул машину с места. - Сейчас ориентировка прошла. Пенсионеров - мужа и жену - прихватили в квартире ночью. Пытали! Сто с лишним телесных повреждений...
До 33-ьего было недалеко, но сначало надо было подобрать по дороге Цуканова.
Он жил тоже в той стороне, в конце Ленинградского проспекта.
Ленинградка была рядом.
Проспект выглядел пустынным.
- Вон и Цуканов маячит ... - заметил водитель.
Рядом с закрытым еще магазином "Диета" виднелась одинокая фигура с отвисшим как боченок, брюшком. Водитель резко затормозил:
- Карета подана, товарищ майор...
- Рано встаете! - Цуканов плюхнулся на заднее сиденье. - В руке он держал черный кейс-дипломат. - А чего Качан? Не поехал?
Проще, конечно, было захватить Качана - он был под рукой. На вокзале.
- С тобой веселее...
- Не оказался на месте ?! - Цуканов моментально просек. - Жена у него в ночной. Ясно!
Борькин роман не был ни для кого секретом.
Водитель погнал дальше.
- От Карпеца ничего не было? - поинтересовался Игумнов у зама.
- Он звонил мне домой.
- Что там?
- Ни Мусы, ни Эдика не видел. Я сказал, чтобы с утра был у "Аленького цветочка"... - Цуканов оглянулся. За ними, не отставая шли "жигуль" и "волга"-"двадцатьчетверка". - Эти, за спиной... Давно они за вами?
- Да нет... - Шофер отозвался беспечно. - Только появились.
- Следи, чтобы нам не сели на хвост.
- Обязательно, товарищ майор. - Милицонер мигнул в зеркальце над рулем.
Водители давно уже заметили цукановский прикол: он считал, что его постоянно пасут. То ли КГБ, то ли министерские, не не уголовники.
В 33-ьем их уже ждали.
- Доброе утро...
Майор-взяточник улыбнулся - на щеках тотчас обозначились симпатичные ямочки.
Игумнов его таким себе и представлял: пухлявый рот, оттопыренный передними резцами, как у кролика.
В углу на диване кто-то спал, закрытый милицейской шинелью. Из под шинели виднелись согнутые в коленях ноги в белых носках.
" Кинутый"... - догадался Игумнов.
У коммутатора оперативной связи возился лейтенант - помощник дежурного.
- Насчет Анчиполовского? - уточнил майор.
- Ну да... - Заместитель Игумнова сразу узнал в дежурном человека близкого по духу. Подался вперед. Перспектива одурачить другого хитреца разбудила в нем азарт состязания. - Денек сегодня пасмурный... - Он оглянулся на помощника дежурного.
Тот понял.
- Я, пожалуй, пойду. Займусь протоколами, - Лейтенант готовно освободил авансцену.
- Давай, сынок, - мягко напутствовал дежурный.
Едва дверь за ним закрылась, Цуканов сразу взял быка за рога:
- Ну чего? Будем решать?
Дежурный покачал головой.
- Ситуация чуть изменилась, ребята...
- То-есть?
- Звонил замначальника по оперативной работе. Интересовался Анчиполовским. Уж не знаю, что у него к нему. Обещал, что подъедет. Поэтому - увы! - ничего не получится!
- Да ладно! - Цуканов полез с бутылками.