От радости, что они очутились там, она их и вызволила, ведь до тех пор ни души не видала в своих владеньях. Остановила она зверей, укротила их и по своим местам отправила. Хозяйка дворца была фея, высокая, статная, нежная и красавица — каких свет не видывал! Фэт-Фрумос, как увидел ее, прямо остолбенел. А она глядит на него кротко и говорит:
— Добро пожаловать, Фэт-Фрумос! Что тебе надобно здесь?
— Да вот, — отвечает он, — ищу Молодость вечную, жизнь бесконечную.
— Коли ищешь то, о чем говоришь, то это здесь.
Тут он спешился и зашел во дворец. А там еще две девицы — одна моложе другой, ее старшие сестры. Он принялся фею благодарить, что она его из беды вызволила, а девицы радехоньки, стали ужин славный готовить и все в золотой посуде. Коня пустили пастись на волю, где оп сам пожелает, потом всем зверям наказ дали, чтобы ему вольно по лесу гулять можно было.
Девицы его уговаривают, чтобы он отныне у них остался, мол, им тоскливо одним, и он не стал дожидаться, чтобы его вторично упрашивали, согласился от чистого сердца, ведь он того и хотел.
Мало-помалу они привыкли друг к другу, он рассказал им, кто оп такой и что с ним приключилось, пока он до них добрался, и вскоре супругом стал младшей сестре. Когда они в брак вступали, хозяйки дворца сказали ему, что он волен ходить где угодно, по всем окрестностям, только в одну долину, которую показали ему, не велели ходить, а то ему худо будет. И еще сказали, что эта долина Долиной Плача зовется.
Жил он там долго, и сам не знал, сколько времени пролетело, ведь он все так же молод был, как и попал туда. Через лес проезжал, ни о чем голова не болела. Наслаждался-нежился в золоченом дворце, жил в покое да мире с женой да с золовками, радовался на красоту цветов да на свежесть и чистоту воздуха, счастлив был.
На охоту ездил частенько. Да однажды гонялся за зайцем, пустил стрелу, пустил другую, не попал, и в досаде погнался за ним, третью стрелу пустил — угодил. Да, несчастный, в горячке-то гоняясь за зайцем, не заметил, что в Долину Плача заехал.
Взял он зайца, домой возвращается, и что бы вы думали? Вдруг его такая тоска охватила по отцу да по матери! Не осмелился он сказать про это сестрам-волшебницам, да те догадались сами, отчего он печалится и покой потерял.
— Заехал, несчастный, в Долину Плача! — говорят они, а сами тревожатся.
— Заехал, дорогие мои, хоть и не желал этакую глупость свершить, а теперь вот тоска грызет по батюшке с матушкой, да и вас покинуть смелости не хватает. Я уже много дней с вами провел и никакой печали не знал. Поеду я, повидаю батюшку с матушкой и назад ворочусь, чтобы уж никогда больше с вами не разлучаться.
— Не покидай нас, любезный наш. Батюшки с матушкой у тебя уже сотни лет в живых нету, да и ты, коли поедешь, боимся, больше уже не воротишься. Оставайся с нами, чуем мы, что ты пропадешь!
Но все мольбы трех сестер да и уговоры коня не могли заглушить в его сердце тоски по родителям, он прямо высох весь от тоски. Ну, напоследок уж конь говорит:
— Коли слушать меня не желаешь, хозяин, знай: что бы с тобой ни случилось, ты сам во всем виноват. Я тебе слово скажу и, коли будешь согласен, назад тебя отвезу.
— Согласен, — с радостью отвечает он, — говори!
— Как только мы приедем во дворец твоего батюшки, ты спешишься, и я назад ворочусь, пусть хоть ты всего на час там задержишься.
— Будь по-твоему, — отвечает Фэт-Фрумос.
Собрались они в дорогу, обнял он сестер, попрощался и поехал, а они остались, вздыхают, слез не могут сдержать. Добрались они до мест, где были владенья Скорпии, — там города стоят, а вместо лесов — поля расстилаются. Спрашивает он то того, то другого про Скорпию и ее дворец, а ему отвечают, что, мол, слыхали от дедов, а те от прадедов байки про эту Скорпию.
— Как же это так? — говорит им Фэт-Фрумос. — Ведь я еще на днях проезжал здесь, — и рассказывает им обо всем.
Люди смеются, думая, что он бредит или сны наяву видит, а он рассердился и дальше поехал, и не заметил, что борода у него и волосы побелели.
Добрались они до владений Ведьмы, он спрашивать стал, как и во владениях Скорпии, и тот же ответ получил. Непонятно ему, как это за несколько дней все места так изменились, и опять в досаде дальше поехал, а борода седая до поясу, и чует он, что ноги у него ослабели, дрожат. И вот приехал Фэт-Фрумос в царство своего батюшки. А там — опять новые люди, новые города, да и старые изменились — узнать нельзя. В конце концов добрался он до дворца, в котором родился. Как только спешился, конь ему руку поцеловал и говорит:
— Прощай, хозяин, я назад ворочусь, откуда приехал. Коли желаешь, садись на меня живее — ив путь.