— Я что-то не то сказал? — делано удивился Рот. — Просто указал на очевидное.
Я медленно подняла на него глаза.
— Что? — он проказливо улыбнулся. — Я же ничего не испортил? Ты не похожа на девчонок, которые смотрят футбол, тусуются с крутыми парнями и лишаются невинности с одним из них на заднем сиденье «бимера».[11]
— Лишаются невинности?
— Ну да. Теряют ту раздражающую вещь, которая называется «девственность».
Я мгновенно вспыхнула от стыда. Резко развернулась и направилась к дверям в спортзал. Разумеется, я знала, что значит «лишиться невинности», просто не могла поверить, что он использовал такие слова в двадцать первом веке. И что я вообще говорю с ним о девственности.
Рот схватил меня за руку.
— Эй. Это был комплимент. Поверь мне. Он все равно на всех парах спешит в ад. Как и его отец.
— Рада это слышать, — сумела спокойно ответить я. — Но не мог бы ты отпустить мою руку? Я должна идти на урок.
— У меня есть идея получше. — Рот наклонился ко мне, и на его золотистые глаза упала темная челка. — Мы с тобой немного повеселимся.
Я так сильно стиснула зубы, что десна заныли.
— Не в этой жизни, приятель.
— Что, по-твоему, я тебе предлагаю? — обиженно спросил он. — В отличие от Гарета я не собирался напоить тебя и облапать на заднем сиденье «бимера». Хотя, может, он планировал сделать это на заднем сиденье «Киа» — что гораздо хуже.
Я моргнула.
— Что?
Пожав плечами, Рот отпустил мою руку.
— Одна девушка по имени Ева убедила его, что ты позволишь пообжиматься с тобой после одной бутылки пива.
— ЧТО?! — Мой голос чуть не сорвался на визг.
— Лично я этому не верю, — беззаботно продолжил он. — К тому же у меня «Порше». В нем не так много места для ног, как в «бимере», но он намного круче.
«Порше» — это действительно классно, но не в этом дело.
— Эта сука сказала ему, что я даю себя полапать после одной бутылки пива?
— Мяууу. — Рот по-кошачьи поскреб пальцами в воздухе. И что все это значило? — В любом случае, это не то веселье, которое имел в виду я.
Но меня словно переклинило на его словах.
— Другой девчонке Ева сказала, что я долбаная служанка. Получается, я служанка, которая позволяет себя лапать. К тому же неразборчивая и непривередливая. Я убью…
Рот щелкнул пальцами у моего лица.
— Соберись. Забудь о Еве и мальчике-на-минуту. У нас есть срочное дело.
— Не щелкай передо мной пальцами! — рявкнула я. — Я не собака.
— Не собака, — улыбнулся он. — Ты полудемон, живущий с кучкой каменных уродов, убивающих других демонов.
— Это ты — урод, а я опаздываю на урок. — Но, отвернувшись от него, я вспомнила о том, что увидела вчера в домике на дереве. — И держи свою дурацкую змею на поводке.
— Бэмби приходит и уходит, когда ей захочется. И если ей нравится торчать у твоего шалаша, я тут бессилен.
Мои руки сжались в кулаки.
— Не приближайся к моему дому. Стражи убьют тебя.
Рот расхохотался, откинув голову назад. У него был приятный смех, глубокий и хриплый, что еще больше раздражало.
— О, убийство произойдет, но не я буду тем, кто умрет.
Я сглотнула.
— Ты угрожаешь моей семье?
— Нет. — Он взял мою руку, распрямил сжатые в кулак пальцы и сплел их со своими. — Скажи, ты разве не чувствуешь, что вся школа чем-то провоняла?
Я некоторое время молчала, сердито сверля его взглядом.
— Чувствую. И что? Это канализация или…
Он смотрел на меня так, словно я законченная идиотка, что подтверждало мои первоначальные подозрения относительно этой вони.
— Не может быть… — ужаснулась я.
— Еще как может. В школе зомби. — Он изогнул бровь. — Звучит как начало плохого ужастика.
Я проигнорировала его последние слова.
— Это не может быть зомби. Как он мог пробраться сюда незамеченным?
Рот пожал плечами:
— Кто знает? В наши дни все возможно. Демоническое чутье подсказывает мне, что он в одной из бойлерных внизу. А поскольку твои дружки Стражи, скорее всего, еще спят, я и решил, что нам стоит заняться им, пока он не вылез оттуда и не принялся пожирать учеников.
Он устремился вперед, потянув меня за собой, и я уперлась пятками в пол, тормозя.
— Я ничем с тобой заниматься не собираюсь.
— Но в школе зомби, — медленно, как слабоумной, повторил Рот. — И, наверняка, голодный.
— Я это поняла. Но ты и я — вместе — ничем заниматься не будем.
Его улыбка увяла.
— Тебе совсем не интересно, почему в твоей школе зомби, и абсолютно наплевать на то, что подумают люди, увидев нечто из «Ночи живых мертвецов»?[12]
12