Я знаю, что отчасти это моя вина, мне следовало быть более подготовленной к независимости, но я и в самых смелых мечтах не могла представить, что мой отец заставит меня выйти замуж за кого-то подобного.
— Недалеко от Вашингтона есть несколько прекрасных особняков, на которые я обратил внимание, — продолжает Джуд, похоже, не замечая, что я не произнесла ни слова с тех пор, как он это сказал. — Как только предложение станет официальным, мы сможем посетить некоторые из них. Конечно, мне хотелось бы знать твое мнение…
То, как он говорит, дает понять, что его не интересует мое мнение о многих вещах за пределами нашего дома. Все, что он говорит мне, пронизано снисходительностью, как будто он старше и мудрее меня, хотя мы ровесники и получили одинаковое образование. Я добилась не меньшего, чем он, и от его отношения мне становится дурно.
Я плотно сжимаю губы, понимая, что это чувство может быть чем-то большим, чем тревога. Внезапно я чувствую, что меня сейчас стошнит в первый раз за сегодняшний день, поэтому я поднимаю палец и качаю головой, глядя на Джуда, который смотрит на меня в замешательстве и раздражении.
Я с трудом сглатываю и жду, когда это чувство пройдет, но оно не проходит. Я быстро ставлю стакан на стол и твердо говорю:
— Я сейчас вернусь, — прежде чем повернуться и отправиться в ванную.
Я едва успеваю добежать до ванной, миновать группу пожилых женщин, которые накладывают румяна перед зеркалом, как меня начинает тошнить. Мне еще хуже, чем утром, и я прижимаю руку к животу, так как на глаза наворачиваются слезы. Я блюю снова и снова, обливаясь потом и чувствуя себя измотанной. Когда я заканчиваю, я прислоняюсь к стене, пытаясь отдышаться.
Вдобавок ко всему, я также должна беспокоиться о том, что у меня скоро начнутся месячные. Если я действительно заболела, это будет еще сложнее.
Я замираю, когда до меня доходит, и одной рукой хватаю горсть салфеток, чтобы вытереть рот, а другой роюсь в сумочке в поисках телефона. Я думала, что месячные должны были начаться со дня на день, но потом поняла, что в прошлом месяце они у меня закончились как раз перед встречей с Алеком в баре. Я запомнила это, потому что на следующее утро пошутила с Женевьевой о том, как я рада, что это было ненадолго и мой вечер не был испорчен.
Это было шесть недель назад.
Меня охватывает ужас, когда я уговариваю себя, что тошнота вызвана просто беспокойством, пищевым отравлением или желудочным вирусом. Надеясь, что я ошиблась в расчетах, я открываю приложение для отслеживания месячных дрожащими пальцами. Но нет, я не ошиблась в расчетах. Мои последние месячные закончились за день до встречи с Алеком, из-за чего я опоздала на две недели.
Меня снова захлестывает волна тошноты, и я роняю телефон, наклоняясь над унитазом. После второго приступа рвоты я прислоняюсь спиной к стене и закрываю глаза, стараясь не заплакать.
Мне нужно уйти с этой вечеринки. Если я скажу родителям, что заболела, и попрошу их отвезти меня домой, моя мама может настоять на том, чтобы пойти со мной. Я не уверена, что она сделает, но если она все-таки придет, то, вероятно, начнет задавать вопросы. Мне нужно сделать что-то еще.
В ванной теперь тихо. Я встаю на дрожащие ноги и выглядываю наружу. Пожилые женщины, которые были там, ушли, и комната пуста. Я осторожно выхожу из кабинки, прополаскиваю рот над раковиной и ополаскиваю лицо холодной водой. Затем я возвращаюсь в коридор.
Из главного зала до меня донеслись слабые звуки чьей-то речи, а затем аплодисменты. Я поспешила завернуть за угол к черному ходу заведения, надеясь избежать встречи с кем-нибудь, кто мог бы меня увидеть, и сообщить родителям, что я пошла этим путем, прежде чем у меня появится возможность вызвать Uber. Приложение уже было открыто, и я планировала уйти, прежде чем написать маме, что плохо себя чувствую.
К счастью, в задней части зала было пусто, за исключением нескольких проходивших мимо уборщиков и работников общепита. Я добралась до выхода незамеченной, и выскользнула на прохладный весенний воздух, дрожа в своем платье, покусывая губу, и обхватив себя руками в ожидании такси. Мое пальто висело в гардеробе, но я не думала, что смогу схватить его и уйти незамеченной.
К тротуару подъехал синий седан, и я уже почти начала стучать зубами, быстро забираясь в теплую машину.
— Мне нужно заехать в ближайшую аптеку, — говорю я водителю, — любую, что открыта поблизости.
— Конечно, — отвечает водитель, трогаясь с места. Я смотрю в окно, пытаясь успокоить нервы и не дать тошноте усилиться.
Я прикусываю губу, думая о том, что я собираюсь сказать, когда мои родители будут задавать вопросы. Мой отец рассердится, что я бросила Джуда, больна я или нет. По крайней мере, если они решат, что я больна, возможно, я смогу отложить принятие решения. Хотя я знаю, что скажу, я все еще не знаю, что делать после. Особенно если…
Мысль об истинной причине моего недомогания заставляет мой желудок снова сжиматься. Я прикрываю рот рукой.
— За рвоту в машине взимается плата, — говорит водитель, глядя в зеркало заднего вида, нейтральным тоном, который говорит о том, что он не раз сталкивался с подобной ситуацией с пьяными студентами колледжа.
— Я не буду, — выдавливаю я из себя, чувствуя себя увереннее, чем есть на самом деле. Последнее, чего я хочу, - это счета за уборку, особенно когда я не знаю, как долго еще смогу рассчитывать на финансовую поддержку отца.
Я быстро отправляю маме сообщение, объясняя, что почувствовала себя плохо и мне нужно в туалет. Я добавила, что ушла, чтобы не смущать их еще больше, если мне снова станет плохо на людях. Я сообщила ей, что направляюсь домой, и положила телефон обратно в сумочку.
Водитель подъехал к аптеке за считанные минуты, несомненно, заботясь о чистоте салона своего автомобиля. Я выхожу на прохладный воздух, который кажется еще холоднее теперь, когда поднялся ветер. Ветер продувает насквозь мое платье, и я спешу в магазин, направляясь прямиком к прилавку с тестами на беременность.
При виде их у меня слегка кружится голова. Это последнее место, где я ожидала оказаться в этот момент своей жизни. Возможно, никогда, если бы я добилась своего и меня не заставили вступить в брак, который привел к ожиданию рождения детей.
Конечно, есть решения этой проблемы, если я решу пойти по этому пути. Однако я не могу даже начать обдумывать это заранее. Сначала мне нужно подтвердить свои мысли. Возможно, это просто стресс, думаю я, хватаясь за последнюю ниточку надежды, в поисках одного из тех брендов, которые дают точный результат о том, беременна я или нет, в маленьком окошке, а не на линиях. Мой цикл всегда был регулярным, но эта ситуация с моим отцом и Джудом вызвала у меня больше беспокойства и стресса, чем когда-либо прежде. Возможно, из-за этого задержка и у меня что-то вроде желудочного гриппа.
Вздохнув, я схватила две коробки и направилась к кассе, прихватив по пути бутылку имбирного эля весом в двадцать унций. Кассирша со скучающим видом пробила мне, не удосужившись даже поднять взгляд, прежде чем бросить покупки в пакет.
Я отчаянно хотела снять номер в отеле на ночь, особенно чтобы избежать вопросов от моей матери. Она не ответила на сообщение, что было ожидаемо - она считала невежливым смотреть в ее телефон на людях. И она, и мой отец, вероятно, подумали, что я сбежала с вечеринки, потому что не хотела разговаривать с Джудом. Я знала, что им придется многое объяснить, когда они вернутся домой. Обо всем этом мне пришлось бы лгать до тех пор, пока я не пойму, что происходит, и не решу, что с этим делать.
Но если я не поеду домой, это только усложнит ситуацию. Я даю водителю адрес своих родителей, беру газировку и делаю маленькие глоточки, чтобы успокоить желудок.