Жажда Далии (ЛП)

Но когда я выхожу из комнаты и направляюсь к лестнице в свою спальню, тяжесть давит мне на плечи.

Что, если она говорит правду?

Я прервался. Но это не гарантия, я знаю это достаточно хорошо. Мне следовало предохраниться. Я был слаб и отчаянно нуждался в этом ощущении, в прикосновении кожи к коже, в теплом тепле, окутывающем меня и притягивающем к себе впервые за многие годы. Я утратил здравый смысл и действовал импульсивно. Из желания и эмоций, как будто я не усвоил свой урок за последние пять лет.

Если Далия беременна моим ребенком… мой желудок скручивается, а челюсть сжимается, и я захлопываю за собой дверь в свою спальню, когда вхожу, давно похороненные эмоции пытаются вырваться на поверхность. Я так много всего спрятал, о стольком не могу даже начать думать, иначе утону в этом. И это грозит вернуть все назад, сломать печать и открыть шлюзы.

Я делаю резкий, прерывистый вдох сквозь зубы. Ни один порядочный человек не бросил бы беременную женщину. Я знаю это, и Дмитрий это знает, вот почему он так разочарован во мне. Он явно верит в историю Далии. И это разочарование причиняет боль, покалывая мою кожу и угрожая пробудить те утраченные чувства, когда я хотел, чтобы мой старший брат гордился мной.

Я думал, что я вообще перестал что-либо чувствовать. Но я чувствую, как образуются трещины, старые эмоции грозят всплыть на поверхность. И прямо сейчас я бы сделал почти все, что угодно, лишь бы не сталкиваться со всем этим лицом к лицу.

9

ДАЛИЯ

Я думала, Эвелин планировала проводить меня до машины, а затем вернуться домой, чтобы разрядить ситуацию между Дмитрием и Алеком. Однако, когда машина подъехала к крыльцу особняка, она бросила взгляд на выражение моего лица, покачала головой и села следом за мной.

— Я не собираюсь выходить за него замуж, — говорю я, поджимая губы и глядя на входную дверь дома, как будто в любой момент может появиться Дмитрий и потребовать, чтобы мы с Алеком приняли его нелепое предложение. — Он не может меня заставить.

— Нет, он не может, — говорит Эвелин, успокаивающе поглаживая меня по плечу. — Он злится на Алека, а не на тебя. Я знаю, он считает, что Алек должен поступать правильно. Он забывает, что во всем этом важно и твое мнение. Такие мужчины, как Дмитрий… — смеется она. — Иногда они могут быть властными. Я выступаю против Дмитрия, и ему это нравится, но он не привык, чтобы люди так поступали.

— Ты не думаешь, что мне стоит выходить замуж за Алека?

К моему удивлению, Эвелин колеблется.

— Твой отец все еще угрожает лишить тебя финансовой поддержки, если ты не выйдешь замуж за человека, с которым он пытается устроить брак?

Я неуверенно кивнула, прикусив губу.

— Да. И не только финансово, но и полностью от резать меня от семьи. Я не знаю, что делать. Я как раз разговаривала с Джудом на вечеринке, когда…

Я с трудом сглотнула, у меня перехватило горло, и Эвелин положила руку мне между лопаток, продолжая успокаивающе поглаживать.

— Ты хочешь выйти замуж за Джуда? — Спросила она.

Я бросила на нее смущенный взгляд.

— Тебе действительно нужно спрашивать?

— До того, как все это случилось, нет. Но сейчас, учитывая все, что происходит… Да, на самом деле, я хочу знать, каким был бы твой ответ.

Это происходит почти автоматически. Прежде чем слова слетают с ее губ, я качаю головой.

— Нет, не думаю. Я не могу представить, что выйду за него замуж. Даже если бы меня не стошнило на вечеринке, я едва ли смогла бы с ним поговорить. Я не могу представить, что проведу так остаток своей жизни.

— И как только ты это скажешь своему отцу, ты будешь предоставлена сама себе. — Слова тяжело повисают в воздухе между нами. — Далия, ты знаешь, что я помогу всем, чем смогу. Если бы я думала, что смогу убедить Дмитрия позволить тебе переехать в особняк, я бы… И до этого, возможно, я смогла бы уговорить его нарушить правила и сделать это. Но теперь там живет Алек, Дмитрий не собирается просто так отказываться от идеи вашей женитьбы.

Я смотрю в окно, и мой желудок сжимается.

— Ты все еще не ответила на мой вопрос. Как ты думаешь, мне стоит выходить за него замуж?

— Ты абсолютно уверена, что это он? Разговор двух лучших подруг, у тебя нет сомнений?

Я качаю головой, чувствуя, как мои глаза снова горят.

— Я бы хотела сказать, что это не он, — шепчу я. — Я бы хотела, чтобы это был кто-нибудь другой. Но я уверена на все сто. Это не может быть кто-то другой.

— Тогда, может быть, все не так уж плохо, — нерешительно говорит Эвелин. — Эти люди - такие, как Дмитрий… они хорошие люди. Жесткие, а иногда и несговорчивые, но благородные. Если ты выйдешь за него замуж, он позаботится о тебе и ребенке.

Я снова качаю головой.

— Он сказал, что не хочет иметь со мной ничего общего. Он намекнул, что я сплю с кем попало и не знаю наверняка, кто отец ребенка. И я даже не уверена, хочу ли я его оставлять.

Эвелин кивает.

— Справедливо. Ты знаешь, я поддержу тебя, что бы ты ни решила. Я просто думаю, что быть частью семьи - это не самое худшее. О тебе будут заботиться и защищать.

Я с трудом сглатываю, киваю и сжимаю ее руку. Я знаю, что она заботится обо мне, пытается найти способ облегчить это, пытается помочь мне. Но сейчас все сложнее, чем когда-либо.

— Если я все-таки решу сохранить его… — Я прикусываю губу, слова кажутся чужими, когда я произношу их вслух. — Может быть, мой отец помог бы мне. Джуд не захотел бы жениться на мне, если бы у меня был ребенок от другого мужчины. Но, возможно, отец был бы готов закрыть на это глаза и помочь, если бы узнал об этом. Моя мать захотела бы, чтобы я оставила ребенка, и он, возможно, тоже, просто ради его имиджа в обществе. Я не хочу ребенка по этой причине, но если я решу, что это то, чего я хочу…

— Попробовать стоит, — ободряюще говорит Эвелин. — Он так или иначе узнает, так что, возможно, он поможет, если это твой выбор.

— Тогда мне не пришлось бы зависеть от Алека. Я все равно не хочу от него зависеть, — добавляю я с горечью в голосе, когда водитель сворачивает на улицу, ведущую к моему дому. — Я больше никогда не хочу его видеть.

— Это может быть сложно, так как он брат Дмитрия, — нерешительно говорит Эвелин. — Я не уверена, как долго он пробудет здесь. Но я постараюсь не пускать его, если хочешь. Или я могу просто прийти сюда к тебе, если я тебе понадоблюсь.

Я киваю, и мой желудок сжимается при мысли о том, что Алек может быть там, и я, возможно, не смогу видеть Эвелин.

— Хочешь, я поднимусь с тобой наверх? — Спрашивает Эвелин, когда машина останавливается у моего дома. Я качаю головой.

— Нет, спасибо. Думаю, я лучше поднимусь одна. Мне нужно время, чтобы все обдумать… все это.

Эвелин кивает:

— Хорошо. Если я тебе понадоблюсь, просто напиши или позвони, в любое время дня и ночи. Ты это знаешь.

— Да, — отвечаю я.

Я обнимаю ее и выскальзываю из машины на холодный воздух. Кажется, что каждый шаг давит мне на плечи страхом. Очевидным решением было бы прервать беременность и забыть об Алеке. Но каждый раз, когда я думаю об этом, я задаюсь вопросом, действительно ли это то, что я хочу сделать.

Сейчас я не в том положении, чтобы заводить ребенка. Я нахожусь в одной из худших возможных ситуаций, у меня есть эмоциональная поддержка от друзей, но я понятия не имею о своих финансах в ближайшее время, а отец моего ребенка отказывается мне верить.

По логике вещей, после этого предложения не должно быть никаких "но". На этом все должно заканчиваться - это самое простое решение из всех, которые можно принять. Однако, есть еще кое-что. И когда я представляю себе возможность подержать на руках ребенка, который у меня родится, если я решусь на это… Что-то смягчается у меня в груди, когда я подхожу к своему дому с этой мыслью в голове. Это легче представить, чем я когда-либо думала. Я сумасшедшая, если думаю, что, даже если я не хочу больше иметь ничего общего с Алеком, я могу захотеть ребенка?