И если я когда-нибудь снова с ним столкнусь, мы просто притворимся, что не знаем друг друга. Не стану притворяться, что я немного не завидовала Эвелин из-за того, что в ее жизни появился русский гангстер. Не думаю, что я бы хотела этого каждую ночь, но раз или два… Я немного пофлиртовала с ее телохранителем Гасом, но он, похоже, не поддался моему обаянию.
— Что ты пьешь? Он кивает на мой бокал, и я отвлекаюсь от своих мыслей, беспокоясь, не слишком ли долго разглядываю его татуировки.
— Яблочный пунш. — Улыбаюсь я. — Он был в меню напитков.
— Ах, да. Этому месту нравится китч(1). — Он оглядывается, и я сдерживаю смех.
— Это слишком дорогое место, чтобы называть его так. — Приподнимаю бровь. — Я не уверена, что крупный мужчина в дверях или женщина-хозяйка с неподвижным лицом оценили бы, если бы ты использовал это слово для описания происходящего.
Он пожимает плечами, как будто пребывание в подобном клубе для него не в новинку. Атмосфера, похоже, не произвела на него такого же впечатления, как на меня.
— Тем не менее, это хорошо вписывается в тему, не так ли? Роскошь старого света, возвращает нас в прошлое. — Он обводит комнату своим бокалом, его губы плотно сжаты, и это наводит меня на мысль, что он чего-то не одобряет. У него такой вид, будто он может не одобрять многое.
Но при мысли о том, что я услышу его голос с таким акцентом, когда он будет снимать с меня одежду, у меня по спине пробегают мурашки. Мои бедра снова непроизвольно сжимаются, и я с трудом сглатываю, поднося бокал к губам, чтобы скрыть свою реакцию.
— Ты часто сюда приходишь? — С трудом выдавливаю я, мысленно ругая себя за худшую фразу, которая когда-либо слетала с моих губ. Этот мужчина полностью лишил меня обычного обаяния. Обычно у меня это хорошо получается, я и раньше бывала за кулисами с ведущими певцами и парнями на Неделе моды и всегда была уверена в своей способности прийти на вечеринку и выбрать самых подходящих мужчин. Но этот парень связал меня по рукам и ногам. Все, о чем я могу думать, это о том, что я была бы не против, если бы он связал меня и в реальной жизни.
Его взгляд перемещается на меня, и на мгновение я чувствую, как по моей шее разливается жар. Интересно, посмеется ли он надо мной или встанет и уйдет, я бы не стала его винить. Вместо этого он просто смотрит на меня своими карими глазами.
— Нет, — просто говорит он.
1. Китч — низкопробная массовая продукция, отличающаяся обычной формой и примитивным содержанием, рассчитанная на невзыскательный вкус и моду.
2
АЛЕК
Я не уверен, что именно побудило меня посетить "Тишину". В этот вечер я знал только, что хочу выпить и найти место, где шум помог бы заглушить суматоху в моей голове, а также место, где было бы достаточно просторно, чтобы я не чувствовал себя подавленным. Насколько мне было известно, членство в «Тишине» никогда не прекращалось до тех пор, пока вносились взносы. Мое членство было на условиях прямого списания, и на моем счете было достаточно средств, чтобы оплатить членский взнос. Могло пройти еще пятнадцать лет, прежде чем мне пришлось бы беспокоиться об оплате членства.
Поскольку я заплатил за это, я подумал, что могу извлечь из этого максимум пользы. У меня возникло искушение отправиться в одно из моих старых мест, где есть мишень для игры в дартс и темные уголки, куда люди приезжают на мотоциклах "Харлей". Однако у меня было чувство, что нахождение в таком людном месте может вызвать самые разные реакции, с которыми я не хотел бы иметь дело прямо сейчас. Кроме того, был шанс, что меня могут узнать. Я пробыл дома всего несколько дней и старался не высовываться. Даже если бы кто-то узнал меня, никто бы этого не признал и не стал бы говорить об этом, опасаясь распространения слухов о том, что они видели меня в "Тишине". Клуб был назван так неспроста, и разговоры о его членах могут привести к тому, что ваше членство в нем будет аннулировано, если об этом узнают.
Я планировал посидеть здесь, попивая дорогой скотч, пока не почувствую его действие, а затем вернуться в свой отель. Кроме этого, у меня не было никаких планов - кроме посещения похорон моего отца на следующий день и встречи со старшим братом через пять с половиной лет.
Поэтому мне захотелось выпить. На самом деле, немного. Неразбавленного и крепкого.
Я не планировал ни с кем разговаривать или даже смотреть на кого-либо, кроме бармена, который меня обслуживал. Но потом она подошла - женщина с фигурой, созданной для греха, и языком, который заплетался, когда она говорила.
Я мог бы придумать более подходящее применение ее языку. С таким ртом… Эта мысль приходит внезапно и как-то непроизвольно. Но когда меня накрывает волна ее аромата, сладковато-ванильного с легким привкусом дыма, кровь приливает прямо к паху. В одно мгновение я становлюсь твердым, как скала, и неприятно сжимаю молнию на джинсах.
Я моргаю, удивленный внезапной силой своего возбуждения.
Ее взгляд устремлен на мои руки, в одной из которых я держу хрустальный бокал со скотчем. Мгновение она рассматривает их, и мне кажется, я улавливаю проблеск узнавания, когда ее взгляд падает на татуировку Братвы на моей руке. Это заставляет меня остановиться и присмотреться к ней повнимательнее, пытаясь определить, знакома ли она мне.
Но я бы запомнил ее, если бы видел раньше. Все в ней, от ее густых, медово-светлых волос до больших зеленых глаз, ее полных губ и изящных изгибов тела, заставляет мой рот пересыхать от желания. У меня было много красивых женщин, и многих из них я забыл, но что-то подсказывает мне, что эту я бы запомнил.
Вот почему я буду помнить ее. Если я буду действовать в соответствии с желанием, которое вижу в ее глазах и которое прямо сейчас бушует в моих венах, то я пожалею об этом. Но трудно придумать веские причины, чтобы этого не делать. Разве я не заслуживаю незабываемых ощущений после всего, через что прошел? Мой член пульсирует в штанах, напоминая мне, что прошло более пяти лет с тех пор, как я был внутри женщины. Мне всегда было интересно, что чувствуют мужчины, побывавшие в тюрьме, когда их освобождают после того, как они взяли на себя вину за какой-то проступок.
Теперь я знаю. Я голоден. Умираю с голоду, как зверь, которого заперли в клетке и не кормят, если не считать удовольствия, по которому я изголодался. Прикосновение. Даже сейчас мои пальцы сжимаются на ладонях, впиваясь в кожу, когда я борюсь с желанием прикоснуться к ней. Потянуться к ней и усадить к себе на колени, задрать ту маленькую кожаную юбочку, которая на ней надета, расстегнуть молнию на моем паху и овладеть ею прямо здесь, посреди клуба.
Мне бы это тоже сошло с рук. Никто не посмел бы подойти ко мне и спросить, был ли мой член внутри девушки, сидящей у меня на коленях, даже если бы я заставил ее кричать. Но… в ней есть что-то такое, из-за чего мне не хочется этого делать, как бы сильно я ни жаждал этого удовольствия. Что-то собственническое, когда я смотрю на нее, заставляет меня желать, чтобы ее стоны удовольствия остались при мне.
Я действительно собираюсь это сделать?
Я свободен уже шесть месяцев и ни разу не приводил к себе домой женщину. Не из-за отсутствия выбора, а потому что что-то меня сдерживает. Может быть, это из-за страха быть снова преданным, а может быть, из-за необходимости сохранять ясность ума. Но сегодня вечером, я думаю, было бы неплохо освежить голову, проведя вечер в приятной компании.