— Не волнуйтесь так, — успокаивала шефа Лакшми, — выпейте чаю. Будем верить, что однажды откроется дверь и войдет новая Джотти.
— О нет, не говори так! Новой Джотти никогда не будет.
В дверь постучали, робкий голос нерешительно сказал:
— Разрешите войти?
Джетти и Лакшми выжидательно уставились, в надежде на чудо, в открывающиеся створки и увидели полную низенькую девушку, смущенно теребящую уголки платка. Она была одета в малиновое платье и напоминала крупную сочную ягоду.
— Могу ли я получить у вас работу?
— В этой жизни чего только не бывает, — философски ответил Джетти. — Лакшми, пожалуйста, займись девушкой, а мне пора, я спешу.
Вернувшись домой, мастер пообедал на скорую руку. Не часто у него выпадало свободное время, и он решил посвятить его накопившимся личным делам, в том числе проявлению пленок.
Его мать, видя, что сын погружен в глубокие размышления, старалась ему не мешать, однако он все же заметил, что она хочет с ним поговорить.
— Как твое здоровье, мама? Все хорошо?
— Все хорошо, сынок, — ответила Лия, — а вот как твои дела? Недавно ты впервые в жизни привел в гости девушку, очень красивую и добрую, но больше я ее не видела. Я-то мечтала, глупая, что она станет моей невесткой, придет в наш дом, и я, наконец-то буду нянчить своих внуков, а она с тех пор пропала.
Джетти невесело засмеялся, вставая из-за стола:
— Но у тебя уже есть внуки, мама. Зачем мне торопиться, разве я такой старый?
— Вовсе ты не старый, сынок, но жениться тебе пора. Я была бы счастлива, если бы Джотти стала твоей женой.
— Я тоже, — вздохнул сын, — но для этого нужно, чтобы и она этого хотела.
— Вот, значит, как, — пробормотала Лия, — вот в чем дело. — И громко сказала: — За любовь, сынок, надо бороться. Что же ты сидишь, иди к ней, ты должен завоевывать сердце любимой женщины, а не ждать неизвестно чего, сидя дома.
— Хорошо, хорошо, мама, — засмеялся сын, — я сегодня же пойду к ней, только мне необходимо поработать.
Он ушел в свою мастерскую, устроенную в подвальной комнате. Здесь всегда было темно и прохладно — идеальные условия для фотографа.
Быстро проявив пленку и высушив, он напечатал контрольки — маленькие фотографии каждого негатива, выбрал наиболее удачные работы и сделал большие фотографии, не забыв про те, что снимал у Джотти.
Когда мастер закончил, к нему постучали, и тонкий детский голосок пропищал:
— Дядя, можно посмотреть, как ты работаешь?
Это пришла его любимица, дочь старшего брата по имени Рекха. Фотограф как раз закончил процесс проявления, при котором необходима темнота, нарушаемая лишь красным светом, и фиксировал отпечатки в лично приготовленном растворе.
— Входи, — разрешил он Рекхе.
Девочке нравилось смотреть, как на чистом белом листе фотобумаги вдруг появляются какие-то линии, сливающиеся затем в красивый портрет.
— Кого ты снимал на этот раз, дядя?
— Да так, красивые пейзажи, красивых людей, знакомых — все, что хочется сохранить в памяти.
Она взяла пинцет и стала перебирать мокрые фотографии, давая им вполне профессиональную оценку. Девочка сама пробовала работать с камерой, и у нее получалось совсем неплохо. Вдруг она воскликнула:
— Ой, а эту девочку я знаю!
— Кого? Ну-ка покажи!
Рекха подняла пинцетом фотографию, что Джетти сделал в гостях у Джотти.
— Это Кавита. Я сижу с ней за одной партой. А вот Бобби, ее брат. Он тоже учится в нашей школе, только в младших классах.
— А что ты еще о них знаешь? Кто их родители? Где они живут? Чем занимаются? — мастер забросал девочку вопросами, чувствуя, что сейчас приоткроется завеса тайны, окружающая любимую им женщину.
— Я знаю их маму, она была очень хорошая тетя, добрая, ласковая. Всегда меня угощала конфетами.
— Была? А где же она теперь?
— Ее проглотил крокодил, а их папа погиб еще раньше в автомобильной катастрофе.
Польщенная таким вниманием, Рекха затрещала без умолку, рассказывая о школьных делах, но Джетти уже не слушал. Перед его мысленным взором встала загадочная женщина с мрачной решимостью повторяющая слова: «Я сама выбрала этот путь и должна пройти его до конца». Он вспомнил обстоятельства странной смерти, о которой так много писали газеты. Ту несчастную звали, кажется, Арти. Все ее миллионное состояние отошло мужу.
Фотографу уже тогда показалась подозрительной смерть сразу после свадьбы. Неужели Джотти — это Арти? Чудом спасшаяся из пасти крокодила, она могла сделать пластическую операцию и превратиться в ту женщину, которую он полюбил. Но если она не вернулась к прежней жизни, не вернулась к детям, значит на то есть серьезные причины. Арти не хочет быть узнанной.