Юношу поразило обилие мечетей, но потом он вспомнил, что недалеко от города находится мусульманский Пакистан.
Узкий переулок сбегал к городской площади. Виджей с трудом разминулся с повозкой, запряженной парой буйволов, гремевшей ему навстречу. Найдя нужный дом, он толкнул деревянные ворота и вошел в небольшой двор, обсаженный цветущими розами.
— Кто там? — раздался голос из пристройки, перекрываемый куриным кудахтаньем.
— Это я, тетя Нирджа, Виджей!
— О, Виджей приехал, какая радость! — воскликнула тетя, выходя из сарайчика с корзинкой, наполненной свежими куриными яйцами.
Она подошла ближе, подслеповато всматриваясь в юношу. Тетя чем-то неуловимо напоминала Лакшми, даже сари у нее было светло-коричневое, такое, как у матери, когда сын видел ее в последний раз.
— Пойдем в дом, а то очки я забыла и не могу тебя рассмотреть.
Войдя в прохладный дом, так похожий на «Храм любви», тетя усадила гостя, налила ему горячего чаю, угостила пури — сдобными лепешками из рисовой муки и кебабом.
— Как ты изменился, — сказала Нирджа, рассматривая его из-под очков в роговой оправе. — Почему так долго не приезжал, и почему ты один? Разве Лакшми не могла приехать?
— Как! — вскрикнул Виджей. — Мамы здесь нет?
— Что ты говоришь?! — встревожилась тетя Нирджа. — Я ее не видела вот уже второй год! Что случилось? Рассказывай! Что там у вас произошло?
Юноша рассказал ей все. Тетя некоторое время молчала, затем резко встала с места:
— Не думала я, что дети Лакшми окажутся такими… Вот почему она не приезжала, боялась рассказывать мне, — тетя взволнованно заходила по комнате. — Я думаю, она никуда не уезжала и скрывается где-то в городе.
— Сегодня же я возвращаюсь обратно! — воскликнул юноша.
— Нет, погоди. Отдохни хотя бы день, а завтра посмотрим. Я ведь так давно никого из вас не видела, неужели ты вот так сразу уедешь? Я тебя не отпущу!
Пришлось подчиниться. Наутро тетя Нирджа накормила Виджея жареными цыплятами, запеченными в глиняном тандуре и политыми острым красным соусом кэрри. Попив чаю, Виджей собрался в обратный путь.
— Найди ее, сынок, — наказывала Нирджа. — Если ей негде жить, пусть приезжает ко мне, и ты с ней. Тут места хватит. Найдем тебе работу, женишься на хорошей девушке, дети пойдут, вот и будет нашей Лакшми радость.
— Хорошо, тетя. Спасибо вам за все.
Сама не зная того, тетя Нирджа разбередила старую рану. Виджею не нужна была никакая, даже самая хорошая девушка. Для него существовала лишь одна Ратха. Он любил только ее.
Как хотелось ему увидеть Ратху хотя бы издали! Но он решил, что раз уж родным братьям не нужен брат, вернувшийся из тюрьмы, то зачем портить жизнь девушке. Пусть найдет себе порядочного юношу из хорошей семьи, с образованием, а такому бродяге, как он, не место среди приличного общества. Таким, как он, прямая дорога в трущобы «Черного города».
Чистое, словно вымытое, небо обещало лунную ночь. Еще светило солнце, а на небе уже появилась его ночная соперница, бледным диском нависшая над городом.
Асамхан заканчивал смену. Целый день, с раннего утра, возил он пассажиров на скутере — небольшом такси, представляющем собой мотороллер с кабинкой для пассажира. Теперь он собирался домой, к Раму.
Вот уже несколько месяцев Асамхан работал моторикшей, и понемногу жизнь стала налаживаться. Он смог заплатить за школу, рассчитаться с долгами. Да и сегодня в кармане у него лежала довольно крупная сумма денег.
— Стой! — закричал какой-то человек, когда он проезжал мимо глухих пустырей, обозначавших границу «Черного города».
Подумав, что это очередной пассажир, Асамхан остановил скутер. Тотчас из кустов выскочило несколько человек и набросились на водителя.
Остановивший его человек прикрывал лицо краем тюрбана, но голос бандита показался Асамхану знакомым. Однако размышлять было некогда. Уклонившись от удара дубинки, он спрыгнул с мотороллера. Удар, предназначавшийся ему, разнес ветровое стекло, брызнувшее мелкими осколками. Оно стоило слишком дорого для таксиста, и водитель рассвирепел:
— Ах так! Ну держитесь!
Схватив ближайшего разбойника, силач легко, как барана, поднял его и со всего размаха швырнул в набегающих бандитов. С дикими воплями они повалились в разные стороны. Уложив еще одного, не задетого разбойника, Асамхан бросился к тому, что стоял поодаль, руководя действиями банды с безопасного расстояния.
Тот поднял руку, в которой блеснуло оружие, но силач успел пригнуться, и пуля просвистела мимо, опалив волосы на голове. Бандит в страхе отскочил, край чалмы уже не скрывал его лица, и злобно оскалившийся Гунда бросился бежать, не надеясь на свой револьвер.