Пантера выглядел неважно, без сомнений, но то, что он в сознании, означало, что он жив, и что исход в миллион раз лучше произошедшего с моим братом. Конечно, я не хотел, чтобы Пантера знал о моей панике, так что перед тем, как войти в палату, я подавил свои эмоции, намеренный поддерживать лёгкий разговор, как и всегда. Когда приходилось справляться с тяжёлыми ситуациями, можно было либо закрыться, либо превратить всё в чёртову шутку. Я уже потратил два дня на то, что смотрел в стену, и давно пришла пора перейти ко второй фазе.
— Итак, — произнёс я, наклоняясь вперёд, чтобы упереться руками в перила в ногах кровати. — Что мы можем тебе притащить? Или сюрприз в виде мясного рулета и желе кажется тебе слишком аппетитным, чтобы оставлять их нетронутыми?
От этого Пантера улыбнулся.
— Пока что у меня не было сюрпризов в виде мясного рулета.
— Будет сегодня днём, — сказала медсестра, толкая в палату тележку с компьютером и останавливаясь возле кровати Пантеры. — Если сможете удержать его в желудке, похоже, завтра поедете домой.
— Да, чёрт возьми, ты это слышал? — произнёс Гудини. — Совсем скоро снова взлетишь.
Медсестра развернула голову и смерила Гудини строгим взглядом.
— Вам лучше смотреть, чтобы ваш друг не перетруждался. Его телу нужно время, чтобы восстановиться, — она провела термометром по лбу Пантеры, и я бросил взгляд на экран её компьютера, чтобы проверить значения его показателей. Всё в пределах нормы.
— Эм, может, мы пойдём, — обратился Гуччи к Гудини. — Выпьем или ещё что-нибудь, пока вы его обследуете.
— Это хорошая идея, — сказала медсестра, щёлкая что-то на клавиатуре.
— Верно... да, хорошо. Я скоро вернусь, — Гудини посмотрел на Пантеру взглядом, который говорил: «Удачи со стервой-медсестрой», а Гуччи, выходя за ним, подмигнул мне.
Снова одни. Ну, почти.
— Так вот, эм, вы сказали, что он сможет завтра поехать домой?
Когда медсестра Рэтчед (прим. имя нарицательное для жестокой медсестры, появилось после выхода романа К. Кизи «Пролетая над гнездом кукушки») посмотрела в мою сторону, я ответил своей самой очаровательной улыбкой, и что вы думаете? Она ответила тем же.
— Похоже на то. Ваш... друг, — она по очереди посмотрела на нас, и когда никто из нас её не исправил, усмехнулась, — очень хорошо справляется, учитывая, через что он прошёл, — вернувшись к своему компьютеру, она спросила: — Заботиться о нём будете вы?
Мой взгляд метнулся к Пантере, и как раз когда он собирался открыть рот и вероятнее всего сказать ей «нет, чёрт возьми», я сделал то, что делал лучше всего. Я устремился воспользоваться преимуществом протянутой мне руки.
— Да, план такой. Наши комнаты в казарме расположены по соседству, и я подумал, что это будет лучшим вариантом.
Медсестра кивнула и посмотрела на Пантеру.
— Вы с этим согласны?
Я посмотрел на Пантеру, думая, попробует ли он возразить мне. Но когда он просто кивнул, я усмехнулся.
— Видите? У нас всё схвачено.
— Хмм, — медсестра искоса посмотрела на меня, прежде чем переключить внимание на Пантеру. — Этот парень ответственный? Я не хочу слышать ни о каких выходках, как только отпущу вас.
Если я не ошибался, то мог поклясться, что увидел, как губы Пантеры дёрнулись, потому что давайте говорить серьёзно, ответственным меня назвали бы в последнюю очередь. Но опять же, он кивнул.
— Хорошо. Что ж, если сможете удержать всю еду в желудке, и завтра у вас всё будет хорошо, я практически уверена, что доктор подпишет ваши документы о выписке. Но минимум следующие семьдесят два часа, кто-то должен будет находиться рядом с вами. Мы хотим убедиться, что вы нормально переносите лекарства, хорошо спите, хорошо функционируете. Понимаете?
Пантера встретился со мной взглядом, и я задумался, думает ли он о том же, о чём и я. Семьдесят два часа обязательного проживания друг с другом звучало чертовски хорошо после последних двух дней размышлений.
— Да, я понимаю, — наконец произнёс он. И я не сомневаюсь, что Соло с большим удовольствием будет держать меня под контролем.
Я знал, что Пантера имел в виду чисто роль сиделки, но мой член услышал это совершенно в другом свете.
— Очень хорошо. Тогда я сообщу новости доктору, и мы начнём разбираться с вашей выпиской отсюда.
— Лучшие новости за весь день.
— А вы, — сказала она, посмотрев на меня. — Проследите, чтобы те двое не накручивали его, когда вернутся. Ему нужен отдых.
— Есть, мэм.
Она хохотнула, выкатывая тележку из палаты, и когда она исчезла за дверью, я услышал:
— Как ты умудряешься очаровывать даже самых сложных из нас?
— Включаете в это заявление и себя, лейтенант Хьюз? — я обошёл край его кровати, оказываясь у его головы, и когда Пантера повернулся посмотреть на меня, я увидел в его глазах какое-то... удивление.
— Да, наверное. Я был намерен не испытывать к тебе симпатии с твоим наплевательским поведением, но...
— Но?
Взгляд красных глаз Пантеры опустился на мои губы, и он вздохнул.
— Пока тебя здесь не было, мне...
Когда Пантера прервался, я положил руку на перила и навис над ним.
— Не смей останавливаться на этом. Тебе...?
Пантера облизнул губы, будто пытаясь решить, признаваться ли в своих мыслях.
— Мне очень хотелось, чтобы ты здесь был.
Моё сердце чуть не остановилось. Это было честно, чувственно и так неожиданно, что мне хотелось надрать себе зад за то, что держался вдали. Чем я думал, оставляя его здесь одного справляться со всем этим дерьмом — потому что, что, испугался? Как он должен был себя чувствовать, чёрт возьми?
— Прости, — прошептал я и наклонился, чтобы прижаться к его лбу своим. — Я был занят тем, что вёл себя как чёртов идиот.
Когда Пантера хохотнул, я поднял голову и провёл пальцами по его щеке.
— Но теперь я закончил, и ты застрял со мной. Семьдесят два часа вынужденного совместного проживания. Думаешь, ты с этим справишься?
Пантера потянулся, чтобы взять меня за руку и сжать пальцы.
— Я катапультировался из самолёта и рухнул в океан на скорости миллион миль в час, и выжил. Я довольно уверен, что смогу справиться с трёхдневным проживанием с тобой.