Он опустился на колени рядом с ней, борясь с желанием поерзать.
— Ты заслуживаешь лучшего, чем я.
— Ты сделал все возможное, чтобы защитить меня, — тихо возразила она.
— Этого было недостаточно.
— Ты не должен делать это в одиночку. Вместе мы пережили эти несколько дней. Мы будем делать это и в будущем.
— Ты этого не знаешь!
Он вскочил на ноги.
— Я не сомневаюсь, что ты сделаешь все, что в твоих силах, чтобы защитить меня и нашего малыша.
Правда. И он никогда не остановится.
— Эта война опасна. Я могу не дожить до старости.
— Я буду дорожить каждым мгновением, которое у нас есть, но я верю, что ты сделаешь все, чтобы вернуться ко мне в целости и сохранности.
Другая истина.
Табби схватила его за руку и мягко потянула вниз.
— Жизнь не дает гарантий. Сейчас опасные времена. Кто-нибудь находится в безопасности?
Нет. И он знал это, думал об этом всего несколько минут назад.
— Ты права, но я…
Рейден покачал головой, пытаясь выдавить из себя эти слова. Он так сильно хотел Табби. Но он хотел ее счастья больше.
— Я ужасный кандидат в партнеры для жизни.
— Откуда ты это знаешь? Ты никогда не пробовал спариться.
Закрыв глаза, Рейден опустил голову. Стыд пронзил его. Он потратил годы впустую, сосредоточившись только на завоевании одной женщины за другой. Это все, что он знал.
— Тебе известна моя репутация.
— Конечно.
Она вздохнула.
— Если бы я отпустила тебя сейчас и позволила спать с любой женщиной, которую пожелаешь, ты уверен, что не выбрал бы меня?
Не выбрать Табиту? Ни одна женщина не действовала на него так сильно. Он будет выбирать ее каждый раз.
— Ты знаешь, что я хочу тебя. Боже, так сильно…
— Ты когда-нибудь испытывал такие чувства к другой женщине, как ко мне?
До нее он никогда не испытывал к ведьмам таких чувств.
— Нет.
— Ты когда-нибудь говорил другой женщине, что любишь ее, и говорил искренне?
Сказать три самых страшных слова какой-нибудь бессмысленной лжи?
— Нет. Но твои родители хотели…
— Мои родители верили, что ты никогда не полюбишь меня. Если бы они были сейчас здесь, что бы ты им сказал?
Волна эмоций захлестнула его. Понимание. Печаль, радость. Любовь Рейдена к Табите текла по его венам, такая же естественная, как дыхание.
Внезапно он понял, чего хочет. Раньше он всегда боялся верить в это, боялся бороться за это.
Больше нет.
Рейден взял ее лицо в ладони, чувствуя, как на глазах выступают слезы.
— Я бы сказал им, что буду защищать тебя до последнего вздоха, что всегда буду хотеть тебя и что я люблю тебя больше собственной жизни.
Она мягко улыбнулась, и слезы потекли из ее карих глаз.
— Это то, что, я надеялась, ты скажешь.
Мысли путались. Теперь только одно стояло между ним и Табби. Сегодня он встретил Матиаса с меньшим ужасом, чем вопрос, вертевшийся у него на языке.
— У тебя есть какие-то сомнения насчет жизни со мной?
Она погладила его по щеке и послала ему широкую улыбку, которая прояснила глаза и осветила его сердце.
— Воззови ко мне и узнай.
Дать формальную клятву волшебника своей паре. Правильно. Черт, да знает ли он вообще эти слова?
Рейден закрыл глаза и представил оставшиеся дни с Табби. В удовлетворенности, окутанные любовью.
Священные слова заполнили его голову.
— Стань частью меня, как я стану частью тебя. И с этих пор, я обещаю себе и тебе, каждый день, что мы разделим, я буду честен, добр и искренен. Если это то, что ты ищешь, прислушайся к моему Зову. С этого момента для меня есть только ты.
Ее прекрасные глаза наполнились слезами, и Рейден мог поклясться, что даже с распущенными волосами и в промокшей одежде она никогда не выглядела такой сияющей.
— Неужели это так трудно? — прошептала она.
Нет. На самом деле, он никогда не был так уверен в чем-либо в своей жизни. Кроме…
— Ты собираешься отвечать?
— Не могу ждать.
Табита прижалась поцелуем к его губам, и ничего не было слаще.
— Когда я стану частью тебя, ты станешь частью меня. Буду честной, доброй и верной. Я прислушалась к твоему Зову. Тебя я ищу. С этого момента для меня нет никого, кроме тебя.
Она снова улыбнулась.
— Мы официально женаты.
— В самом деле.
Он сорвал с себя рубашку и навис над Табби, чтобы вытащить шпильку из ее волос. Затем он послал ей кривую усмешку.
— Я должен сделать тебя своей. Сейчас.
Она вздохнула, расстегивая платье.