Во-вторых, разрешение на въезд в поместье Фертоне было у нас на руках. Насколько мне стало известно, покойный работал на Косака с самого прибытия в наш мир. По приказу правителя, он выносил книги из архива и искал то, что, собственно, сейчас ищем мы с Дарианом. Вот только спустя время Косак окончательно окаменел и забыл о своей цели.
Вот такие разрозненные факты засоряли мою голову, и она у меня просто кипела! У вас еще не кипит?!
Но что самое интересное – это то, что Дариан был намного «живее» всех своих братьев вместе взятых, но я никак не могла понять почему, ведь в его истории, которую он мне поведал, зацепок не было.
Странно. Очень странно.
Когда с ужином было покончено, Косак велел нам убираться.
Приняли, осознали, обрадовались и побежали к выходу. Никто не мог знать наверняка, как долго он еще протянул бы до следующего окаменения. У самой кареты он попросил меня задержаться.
- Без глупостей, Косак, мне не нужна влюбленная дура, так что попрошу воздержаться от страстных поцелуев, - холодно, но не без доли шутки наказал Дариан, забираясь в карету.
Я от таких заявлений опешила. Косак, конечно, был очень симпатичным окаменелым и, не побоюсь этого слова, даже красивым. Только вот вряд ли он полез бы целовать меня. Хладнокровный правитель виделся мне жестким, властным и агрессивным зверем, но даже после своего «пробуждения» он оставался все тем же. Игривые нотки в обманчиво мягком голосе, шутки на грани пошлости и кривая усмешка не могли скрыть его хищного взгляда и резких движений.
- Обязательно вернусь к старым привычкам, как только все утрясется, - Косак со смехом взял мою руку в свою и рывком прижал к себе, томно шепнув мне на ухо:
- Посмеешь его предать – убью, - не такие слова желает услышать девушка, особенно когда низкий, хрипящий голос, заставляет сердце бешено биться в грудной клетке, но лишь до тех пор, пока шестеренки в голове не начинают усиленно крутиться, анализируя смысл сказанных слов. - Не смей, Кия, играть с ним, - его взгляд пронзал меня насквозь до дрожи в коленях. Угроза и мольба. Разве такое сочетание возможно? Я видела в глазах Косака и то и другое.
«Помоги ему. Помоги нам».
Что это за чувство? Что-то слабое, но так сильно бьется …Надежда. Вот чем поделился со мной Косак.
Люди меняются? Я не знала ответа на этот вопрос. А окаменелые? Думаю, он будет поважнее, чем первый!
***
Вот теперь я вспомнила первую ночь, когда меня везли в замок в вонючем, грязном мешке на голове. Пыль в поместье была повсюду! Ощущение было такое, словно все воспоминания об этой постройке исчезли у всех разом, и дом решили похоронить вместе с его бывшим жильцом.
- Не кривитесь так, мисс Кия, это всего лишь пыль и грязь.
- Отлично! Утешили, – пробубнила я, пробираясь сквозь развалины к более–менее свободному пространству, зажимая нос и рот. – Вы знаете, какую заразу можно подцепить в этом пылесборнике?! Считайте, что подписали нам смертный приговор, - подвела итог я, стоя у подножия когда-то величественной широкой лестницы, ведущей на второй этаж и разглядывая рухнувшую люстру, сгнившие доски пола, покрытый плесенью и мхом ковер под ногами и выбитые окна.
- Мы не болеем, - пожал плечами хозяин, а я расстроилась.
Как же так? Что, неужели никакая хворь их не берет?
- И даже не думайте проверять, - предупредил Дариан, пробираясь ко мне.
- И не собиралась, - фыркнула я, отряхивая платье. – С чего вы взяли?
- У вас какое-то злобное выражение лица.
Я еще больше насупилась, но решила не комментировать его собственный внешний вид, который, в прочем, был безупречен. Черт! Ну, а выражение его лица на сей раз было просто каменным, тут и добавлять нечего.
- А, собственно, почему здесь никто не живет? Наследники, например.
- Все бегут отсюда, сверкая пятками, - зловеще протянул подошедший сзади Дариан.