- Ну, - строго начала я. – Рассказывайте.
- Что именно? – проворчал мужчина. - Что моя жена чудовище?
- А вы себя таковым не считает? – фыркнула я, припоминая, как застукала его в жарких объятьях любовницы.
Он резко дернулся, подскочив и ударившись головой об крышу, но, несмотря на это, с бешенными глазами быстро ощупал грудь, лицо, проверил зубы на наличие клыков, а затем деланно удивился:
- С чего вы взяли? Нет, конечно!
- Я говорю о моральном облике, - уколола я. – Или изменять жене уже не считается чудовищным поступком?
Он помрачнел, опустил глаза и выдавил:
- Мы с Алисией были супругами, и Юлалин – мой сын.
Такого я не ожидала!
- А как же Лифния?!
- Мы с Алисией, спустя пять лет совместной жизни, остыли друг другу, - он устало потер лицо. - А с ее сводной сестрой я встретился уже после нашего расставания.
Я видела, как трудно было ему говорить, но ведь я не заставляла его. Не давила. Он хотел этого сам.
- Лифния…,-он ненадолго замолчал. – Я нежно и трепетно любил ее, - горькая усмешка. – Но Творец не дал нам детей за все четыре года.
Скорбь на его лице. Боль.
- Мы приехали к Алисии погостить и проведать Юлалина, которого мне не хватало в жизни с Лифнией.
Ох, как же многогранна любовь. Как прекрасна и губительна.
- Мое сердце разрывалось, - он шмыгнул носом. – Алисия – мать моего ребенка. И Лифния. Моя нежная Лифния, которая не могла подарить мне детей.
По его щеке соскользнула слеза, а его большая, шершавая ладонь ласково прошлась по головке малыша, что сидел у меня на руках.
Понимаю? Да. Сочувствую? Тоже да. Но не принимаю. Творец ему судья.
- А вы, собственно, как здесь оказались? – не своевременно опешил он.
Вот чудак. Сначала все про себя рассказал, а теперь гадает друг я или враг. Видимо, сидит он тут один долго.
- Я здесь, чтобы помочь вам.
Явное сомнение читалось на его лице. Я бы, если честно, тоже не поверила.
- Так, - потихоньку опустила я малыша, увлеченно играющего со старой куклой без глаз в разорванном платье. – Вниз нельзя, поэтому предлагаю лезть наверх.
- Куда?!
- На крышу. Выше мне пока не надо, упаси Творец!
Покопавшись в отдаленных углах импровизированного чердака, нашла много занятных вещей.
- Откуда все это? – перебирая старый хлам, задалась вопросом я.
- Наверное, оставили прежние жильцы.
Как знали!
Небольшой ножик был очень кстати. Красивый, с узорами на ручке, жалко только, что затупился, но это не так важно.
Привстав на коленях, я разглядела над головой загнутые на досках гвозди.
- Вокун, - так мне представился мужчина. - Поищи там что-нибудь, чем сможешь отогнуть гвозди, - кряхтя, усиленно выпрямляла я загнутые «хвосты».
- Зачем?
- Крышу разберем и выберемся на поверхность. Уберем пару досок и пролезем.
Так и сделали. Сначала работами руками, а потом ложились на спину и били ногами по доскам так, что в скором времени над нами образовался проем, а лучик солнца заглянул к нам и коснулся залитых потом лиц.
Но мор тоже не сидел, сложа руки, а с чувством пилил пол под нами. Юлалин воспринимал все наши действия, как игру, а когда мы сообщили что цель игры покинуть дом, стал с умным видом искать среди хлама что-то очень ему нужное для нашего путешествия.
Игра называлась «Кто успеет первым: мор или мы», и это была самая опасная и быстрая игра за всю мою жизнь! С дрожью в руках мы с Вокуном поглядывали на острие, что часто просачивалось сквозь доски, и грозилось не только «спустить нас», но и порезать нам ноги.
Крыша, к сожалению, была треугольной формы, но по краям со всех сторон крыши, «ограняя» ее, была площадка шириной в пол метра. Меня подсадили первой, и я скатилась до нее, встав на четвереньки.