Позвонил Малому, чтобы взял свой. Мы как всегда собрались на лавочках. Оказалось нас четверо. Опять Олька пришла с подружкой. И та снова смотрела на меня с открытым ртом, будто не замечая моих издевок. Мне почему-то смешно стало. В этот раз пели Сектор, КиШа, что-то еще, и никакой лирики. Не хотел видеть сопли Оль-калеки.
Когда передал гитару Малому, ко мне ближе подобралась Катька (наконец запомнил ее имя).
- Ты почему не пришел сегодня в столовую? Я ждала тебя.
Я чуть сигаретой не поперхнулся. Сбесилась, что ли? Никак не ожидал такого поворота.
- Не понял, с чего это я должен был прийти?
- Моя сестра ведь передавала приглашение.
Я был просто в ах… Я был удивлен. Какая еще сестра? Что хочет эта малолетка?
Наконец посмотрел на нее с интересом. В принципе, ничего. Глаза... Волосы имеются, светлые, длинные. Сама коротышка.
- А чего надо-то? – состроил я безразличный вид и затянулся.
Стал выпускать дым колечками.
Малой неумело воспроизводил незабвенный хит Металлики. Петь он даже не пытался. И языка не знал, и после моего исполнения выглядело бы убого. Но мелодия нагоняла романтическое настроение. На всех, кроме меня.
- Хотела с тобой поговорить, - рассматривая «творения» рта моего, промямлила Катька.
- Так в чем вопрос? – задрал башку и посмотрел ей в лицо из-под опущенного на глаза козырька.
- Наедине, - заговорщицким тоном прошептала она.
- Ого! – я рассмеялся. – А ты не боишься, малявка, что я с тобой что-нибудь нехорошее сделаю?
- А может я сама хочу с тобой что-то сделать?
Мне стало еще смешнее. На секунду даже растерялся.
- Ок!
И, схватив малолетку за руку, поволок в подъезд.
- Эй, Кать, все нормально? – забеспокоилась Оль-калека.
- Ааа… Да, мы сейчас! – крикнула та в ответ.
Я мигом пригвоздил малявку к стене под лестницей, поставив руки с обеих сторон от ее головы. Наши лица оказались совсем близко. Перекрутил бейсболку, чтобы козырек не мешался. Ее глаза округлились.
- Я тебя слушаю.
В зубах еще дымилась сигарета, угрожая обжечь ее острый нос.
Она довольно ловко высвободилась из плена, пронырнув у меня подмышкой. Развернулся к ней и выбросил окурок. «Что за кошки-мышки?» - свербело в голове.
- Женечка, - хотела начать Катька.
Но тут я так заржал, что та, кажись, дар речи потеряла. Оправившись от припадка, заметил отблеск обиды в ее глазах. Видимо, для таких откровений от меня требовалось принять как минимум чопорный вид. Но я не собирался играть по чужим правилам.
- Это все? – с издевкой бросил я, видя, что малявка не в силах заговорить.
- Ты можешь меня послушать? – наконец собралась она.
- Да я вроде только этим и занимаюсь.
- Нет, ты смеешься надо мной.
С чего она это взяла, интересно? Может, просто анекдот вспомнил. Хотя нет, права. Ну как было не заржать, когда на тебя смотрит такими щенячьими глазюками существо, которое, должно быть, еще с плюшевыми медведями спит? И при этом обращается к тебе так, как даже мама в детстве не называла.
- Ну ладно, выкладывай, чего тебе?
У меня резко скончалось терпение.
- Жень, ну ты можешь нормальным быть?
Что?! Я пришел в бешенство. И она туда же! Что за хрень? Все хотят от меня одного, как сговорились! Почему я должен быть каким-то «нормальным», а не самим собой? Кажется, из ушей дым поварил.
- Слушай, чего надо-то от меня?! – заорал я. – Хочешь нормального – вешайся на Серегу вон моего, как остальные. От меня отвали, ясно?!
В подъезд на вопли прискакали Чип и Дейл местного розлива.
-Что случилось? – хором заголосили Олька с Малым.
Я разразился новой порцией смеха. Походу у меня случилась истерика. Видимо, страдаю от глубоких комплексов.
Катька пробкой вылетела на улицу. Олька кинулась за ней.
Глава 10
На следующее утро меня поджидал сюрприз. Во дворе стояли трое. Одного я знал – мы с ним уже как-то успели поставить друг другу по фонарю. Двух других видел, но связываться не приходилось. Они были на год-два постарше, кажется. Первым подошел парень в красной куртке. Смерил его взглядом – ростом с меня, крепкий, кого-то до боли напоминает. Достойный противник, думаю. Я обожал честные драки. Моя ловкость и изворотливость, отсутствие страха (или мозга?) и равная сила обеих рук всегда служили преимуществом.
- Ты Мартын?
- Да он это! – раздалось за спиной.
Ммм… Мой дорогой знакомый, вроде Колесо кликуха.
- Ты почем Катьку обидел?
Вот малявка, уже успела настучать своему церберу. Интересно, кто он ей?
- Катюха - сестра моя, - будто прочитав мои мысли, объяснился «красная куртка».
У нее еще и братец есть! Вот же плодовитая семейка! Походу я сказал это вслух. Потому как в лицо мне сразу прилетело крюка с правой. О, да! Даже соскучиться успел по этому чувству. Недели две как не получал. Мы сцепились. Я орал что-то оскорбительное, дабы подззадорить противника. Мы завалились на землю, и я, оказавшись сверху, прижал его башкой к асфальту. Бил отчаянно, просто мозг в такие моменты отключался. Тут сзади мне по больному затылку кто-то со всей дури втащил кулаком. Вот это уже нечестно. Я отвалился. Они втроем отпинали меня ногами и разбежались. Крысы.
Я с трудом поднялся. Физиономия была нарядная, должно быть. Из носа лилось в три ручья. В глазах помутнело. Нашарил в кармане Инкин грязный платок (да, представьте, я его сохранил-таки) и заткнул кровоточащие ноздри. Досадно было то, что мои единственные спортивные штаны теперь украшала здоровенная дырка во все колено. Понятно, учителям пришлось в этот день пообламываться насчет моего присутствия на уроках.