Он, конечно, не дастся им в руки, будет сопротивляться. И скорее умрет, чем сдастся без боя.
Она улыбнулась, прогоняя невеселые мысли.
- Так, значит, все южане - джентльмены, прирожденные наездники, хмыкнула Келли. - Имей в виду, северяне им в атом не уступят.
- Но мы очень хорошие наездники! - усмехнулся он.
- Думаю, и северяне тоже.
- С нами невозможно тягаться.
- Да, от скромности ты не умрешь!
- Узнаю добропорядочную миссис Майклсон, - хмыкнул он в ответ.
Смутившаяся Келли бросила цыплятам лишнюю пригоршню зерна.
- Да, я очень добропорядочная женщина, и не стоит забывать об этом, сказала она, не осмеливаясь взглянуть ему в глада, чтобы не увидеть на его губах лукавой улыбки.
Возможно, когда-то она действительно была добропорядочной, но Дэниел се изменил. Необратимо. Он теперь знал ее лучше, чем любой из живущих на земле мужчин.., и умерших тоже. Он освободил ее от старых эмоций и обогатил новыми - она испытала экстаз и сладкое мучение.
Келли все-таки встретилась с ним взглядом. В его глазах снова горел синий огонь. Огонь, который неизменно находил в вей отклик, стоило только ему взглянуть на нее. Огонь, который будил мучительное сладкое томление и, казалось, обжигал ее кожу множеством маленьких угольков.
От этого огня ей следует держаться подальше.
- Расскажи лучше еще что-нибудь об этих известных - печально известных! - людях в сером, - попросила она. - Расскажи о Ли. Он действительно такой гениальный, как о нем говорят?
Дэниел усмехнулся.
- Гениальнее нет на свете, - отозвался он и, спрыгнул с жердочки, навалился на калитку. - Представь себе, Келли, у него был прекрасный дом в Арлингтоне. Дом и по сей день там, в Вашингтоне, округ Колумбия, на высоком холме, откуда открывается вид на Потомак. Причем не просто дом его жены. Ведь она...
- Правнучка Марты Вашингтон и Джорджа Вашингтона, - тихо продолжила Келли. Дэниел удивленно приподнял брови. - Я слышала, - кивнула девушка, о вашем генерале Ли ходят легенды, он так же популярен здесь, как и на Юге. Многие искренне считают, что если бы он командовал северянами, то война бы давно уже закончилась. Говорят, он блестящий полководец и прекрасный человек.
Дэниел задумчиво улыбнулся:
- Да, верно. Порой, когда кажется, что войне не будет конца, я думаю о Мастере Ли, как мы его иногда называем, о его жене Мэри, об их доме.
- А что Мэри Ли? - осторожно поинтересовалась Келли.
Дэниел грустно усмехнулся:
- Мэри Ли любит своего мужа. И свято верит в правильность всех его решений.
- Но ведь это она потеряла дом, - сказала Келли. - Он все время в походе, на войне.
- Гоняет янки, - хмыкнул Камерон. Келли бросила на него испепеляющий взгляд. Он тихо рассмеялся и приблизился к ней. - И делает это мастерски.
- Неужели?
- Да. Как н все южане. Сама посуди: я всего лишь осторожно приближаюсь к тебе, а ты уже готова удрать.
Сердце у нее бешено забилось. Да, она действительно попятилась. Просто не в состоянии вынести восторженный трепет, который охватывает се всякий раз, когда он смотрит на нее. Да, надо научиться держать себя в руках, чтобы вновь обрести чувство собственного достоинства и, да простит ее Господь, свои моральные принципы.
- Я вовсе не пытаюсь удрать, - торопливо возразила она.
- В таком случае стой спокойно.
- Но сдаваться я не намерена!
Камерон медленно приближался. Она выронила из рук ведерко с кормом для цыплят и метнулась к загону для скота, не спуская с него глаз.
- Какой смысл сражаться, если война уже проиграна? - спросил он.
- Вы не правы, сэр. Война не проиграна. Проигрывать сражение за сражением - это еще не значит проиграть войну!
- А если измотать силы противника?
- Только не такого непреклонного.
Камерон помедлил с минуту и вновь скривил губы в улыбке:
- Вам когда-нибудь приходилось заниматься любовью в стоге сена, миссис Майклсон?
Девушка онемела от неожиданности, хотя должна бы уже привыкнуть к его фокусам.