Жизель проснулась и поняла сразу две вещи: во-первых, она лопнет, если не попадет в ванную в течение секунды, и во-вторых, она проголодалась.
Спотыкаясь, девушка пробралась через темень в ванную, воспользовалась средствами, в которых так нуждалась, и почистила зубы новой зубной щеткой, которую обнаружила в шкафчике.
Пока девушка чистила зубы и полоскала рот, унизительные события вчерашнего дня возвращались к ней. Она трясла колокольчиком, встретила Aлека, который угостил ее наширокую ногу — и, Боже, он флиртовал с ней! — затем бросилась к нему (Жизель застонала), а он оставил чаевые на столе от нее.
А все, что произошло после, как говорится, смазано. Очень милосердно. Жизель удивилась, где Aлек. И еще больше, что она здесь.
Девушка прошлась по комнате отеля — номеру Алека — и подошла к окну. Ей открылся изумительный вид на Аквариум Новой Англии[6],а за ним Бостонская гавань[7].Было уже очень поздно: между полуночью и рассветом; небо совершенно черное, но движение людей еще заметно.
Итак, она находилась у пристани. Скорее всего, Лонг Варф Марриот[8].Когда Жизель проходила мимо отеля, то всегда думала, каково это остановиться с кем-нибудь здесь.
Что ж, теперь она знала.
Она повернулась, чтобы посмотреть на свет и тут увидела Алека. Он сидел в кресле у двери и наблюдал за ней. Его глаза светились в темноте. Жизель закричала и выпала бы из окна, если бы оно было открытым. А так она только ударилась головой о стекло.
— Да, типичное начало почти во всех отношениях, — сказал он вместо приветствия.
— И тебе добрый вечер, черт подери!
— На самом деле утро.
— Дерьмо, ты напугал меня.
Когда она его только увидела, глаза мужчины светились в темноте, как у кошки ночью, наверно, это было игрой света.
— Иисусе, твои глаза!
— А это чтобы лучше видеть тебя, моя дорогая.
В этом весь Алек.
Очень странно. Она наклонилась к источнику излучения, задыхаясь от прилива адреналина.
— Никогда не делай так снова.
— Извини. — Он проглотил смешок. — Я наблюдал, как ты спала. Потом встала и так быстро побежала в ванную, что я испугался, как бы ты не упала. Снова было плохо, милая?
— Э, нет. И насчет того дня… Когда ты… э… подарил мне дайкири, устрицы, рыбу-меч, тертый жареный картофель и тартинью? Никогда не напоминай об этом снова, — решительно сказала она.
Он рассмеялся, приходя в восторг, и настолько внезапно переместился по комнате, что, если б она моргнула, то пропустила это. В следующее мгновение Алек уже держал еёза руки.
— Я так рад, что тебе стало лучше, — сказал мужчина с такой очевидной искренностью, что она улыбнулась, наверно, впервые за это время. — Я тревожился.
С его очаровательным акцентом это прозвучало, как «Тиебе стала лучшше» и «Я-а тррррревожился».
— Отвратительно себя чувствую. Боже, мне никогда не было так плохо! Догадываюсь, что из меня ужасный алкоголик, — призналась Жизель.
— Это не от спиртного. Доктор сказал, что было пищевое отравление. На самом деле, этот отель переполнен… и довольно много гостей поели в ресторане устриц и отравились.
Она подумала, что нужно вытянуть свои руки из его, но не могла заставить себя сделать это. Его руки вокруг ее такие теплые, почти горячие, а смотреть на его невероятное лицо было слишком приятно.