Закрываю глаза и обхватываю скользкой рукой ствол, вспоминая, как ее маленькая киска потиралась об него. Как Либби откликнулась, с каким жаром ответила – я даже не мог представить, что это произойдет. Как моя сестренка похныкивала, и как мой член помог ей достичь освобождения. Мне должно быть стыдно, но непостижимым образом я лишь сильнее возбуждался. Член твердеет все больше, словно я и не дрочил в душе. Обхватываю второй рукой яйца, думая о поцелуе, насколько он был идеален. Пухлые губки Либби на моих губах, и ее язычок со вкусом тростникового сахара.
Либби уснула, лежа на мне, но я не сомкнул глаз. Я ласкал ее мягкое тело, словно котеночка, и она мурчала в ответ. Прикосновение к ней такое знакомое, но при этом новое и неизведанное. Мой напряженный член был прижат к животу, а Либби спала, прижавшись киской, отделенной только тонкими трусиками, прямо поверх него. Все, о чем я мог думать – как отодвину их в сторону и скользну в ее влажность. Как возьму то, что всегда считал своим по праву, даже если это под запретом. Я знал, что не могу воспользоваться моментом, ведь после того, как я войду в нее – уже ничего нельзя будет исправить.
Может быть, нам стоит просто продолжать тайные ночные ласки? Разве сестры с братьями, будучи детьми, не получают первый опыт, исследуя тела друг друга? Вот только мы уже совсем не дети, и мои чувства разрастаются шире и глубже. И совсем не братские чувства. Может, нам нужно хранить свои секреты под покровом темноты, не говоря об этом никому. Для меня это единственный путь к наслаждению с ней, без пересечения запретной линии.
Сжимаю себя ладонью крепче, вспоминая, как Либби содрогалась в моих объятьях, когда кончила. Как я накрыл ее рот рукой, чтобы никто не услышал нас... Мысль об этом завела меня сильнее.
Что будет, если родители застанут нас во время наших шалостей? Выдохну ли я с облегчением, что можно будет больше не скрываться? Или ужас Либби от того, что нас застукали, будет ушатом ледяной воды? Осознавала ли она вообще, что вчера делала?
Я ускользнул утром, потому что не хотел ставить ее в неловкое положение. Хотя, если честно, то сделал это потому, что не хотел видеть сожаление на ее лице. Я не могу смириться с мыслью, что Либби не хочет меня так же, как я хочу её.
Еще раз сжав член, я фокусируюсь на моменте между нами и каково это было – ее нежная мягкость, прижатая ко мне. После всех бесчисленных дней, проведенных в мечтах прижать ее к себе, все наконец-то произошло… Приближающийся оргазм охватывает меня, я вот-вот кончу. Облизываю губы, шепча ее имя, и удовольствие разливается во мне, выплескиваясь в руку и на низ живота. Не останавливаюсь, пока наслаждение не переходит в боль.
Именно в тот момент, когда бушующий пульс в ушах затихает, я слышу тихий всхлип. Резко поворачиваю голову и вижу Либби, стоящую в двери моей спальни.
Ее волосы слегка растрепаны после сна, ночная рубашка соскользнула с одного плеча, открывая нежную кремовую кожу. Глаза широко распахнуты, щеки пылают, она в шоке смотрит на беспорядок, что я учинил. Благодаря мыслям о ней.
Я открываю рот, чтобы сказать что-нибудь в свое оправдание, но голос мамы выводит нас обоих из транса:
— Либби, Джаспер, завтрак!
— Малышка, — начинаю я, но Либби прерывает меня.
— Прошу прощения, — бормочет она и выскальзывает прочь, тихо прикрывая за собой дверь.
Я вскакиваю с постели и несусь в ванную, чтобы вытереться. Быстро приведя себя в порядок и одевшись, я спешу к Либби, пока она не спустилась вниз. Мне нужно поговорить с ней, может быть, извиниться за то, что произошло ночью. И, несмотря на то, что я ни о чем не жалею, подобное больше не повторится. Но дверь ее комнаты широко открыта, и это значит, что Либби уже на кухне.
— Блять, — говорю я и спускаюсь на кухню к своей семье. Надеюсь, это не будет полной катастрофой.
Глава 8
Либби
Сидя на крыльце, я смотрю, как Нэд с мамой отъезжают от дома. Живот крутит спазмами страха, ведь я знаю, что́ последует дальше. Я видела выражение лица Джаспера все утро. Он хочет поговорить, а я хочу избежать разговора. Я не готова к нему ни сейчас, ни когда-либо еще. Лучше бы я не закрывала глаз прошлой ночью и не засыпала. Тогда смогла бы запомнить еще немного, прежде чем все полетело к чертям.
Я попыталась занять себя приготовлением пирогов для кафе, но потом у меня закончились ингредиенты. Все это время Джаспер сидел за кухонной стойкой и не сводил с меня глаз. Мама предложила пополнить запасы нужных продуктов, пока они с Нэдом будут в городе ходить по магазинам в поисках антиквариата. Потом Нэд предложил маме сходить в кино, и они решили устроить романтический вечер.
И это означало несколько часов наедине с Джаспером.
Еще несколько дней назад я бы порадовалась. Потому что раньше он старательно избегал меня, а сейчас все наоборот. Ну, если не считать того, что он сбежал утром из моей спальни.
Первой мыслью было найти его. Спросонья мне казалось, что все пригрезилось. Я вошла в комнату Джаспера, споткнувшись на входе, потому что в этот момент он кончал себе на живот с моим именем на губах.
Задаюсь вопросом, как часто он делал это прежде? Лежа на кровати, думая обо мне – точно так же, как я всегда думаю о нем, лаская себя.
Эротический момент был настолько шокирующим, сильнее, чем я могла вынести, как, впрочем, и всегда, когда дело касалось Джаспера; к реальности меня вернул голос мамы, позвавший нас снизу. Я сбежала из комнаты, засмущавшись, словно маленькая девочка.
Я слышу, как скрипят доски крыльца под ногами Джаспера, он подходит и садится рядом со мной. Его ноги такие длинные, что ему приходится вытянуть их вперед. Мы сидим молча, и мне очень хочется прижаться к нему. Хочу положить голову на его плечо, как в детстве, но продолжаю смотреть перед собой, чувствуя на себе его взгляд.
— Я думал о тебе сегодня утром, — говорит наконец он, нарушая молчание. Мое лицо вспыхивает. Сейчас светло, и мне некуда скрыться. Солнце ярко освещает все вокруг. — Господи, да я постоянно о тебе думаю, Либби.
Поднимаю на него взгляд: синие глаза кажутся еще темнее. Печальнее.
— Ты не можешь даже вытерпеть мое присутствие, — бросаю ему в ответ. Я знаю, что он избегал меня. Но теперь все выглядит не совсем так, как я думала. Глупышка, влюбленная в парня старше себя, который видит в ней только ребенка. Мысли и чувства перемешались в кучу, и я пытаюсь собрать картину воедино.
Джаспер невесело усмехается:
— Все, чего я хочу в этом долбаном мире – быть рядом с тобой, малышка. — Он сжимает руки в кулаки на коленях, челюсти напряжены, словно Джаспер изо всех сил пытается удержаться от прикосновения ко мне.
— Я тоже, — помедлив, признаюсь я в ответ.
Слегка приоткрыв рот, он тянется ко мне, но я вскакиваю на ноги, едва успев увернуться. Он вслед за мной вскакивает, не отводя глаз: вся печаль из них ушла, остался только голод.
— Я все время сдерживался, думая, что ты меня не хочешь. Что ты... — он указывает на меня пальцем, — видела во мне только старшего брата!
Он говорит так, словно озвучивает мои собственные мысли.
— Я представить не мог, что ты думаешь о свиданиях или мужчинах, пока папа не сказал кое-что во время последнего телефонного разговора. Я не мог удержаться и приехал, чтобы самому все проверить. Что за человек привлек твое внимание. Увидеть этого сраного везунчика.
Я не понимаю, о чем он говорит. Ведь я не хожу на свидания, почему Нэд ему солгал? Да, мама пыталась в шутливой форме подтолкнуть меня к поискам парня, но это были лишь ненавязчивые намеки, ничего конкретного.