Наконец, все было готово, и Иевос приступил к формированию энергии благословения в своих ладонях. Как только концентрации магии было достаточно, чародей стал постепенно вливать серебристо-голубую жидкость. Орнамент, элемент за элементом, наполнялся энергией, излучая свечение едва над поверхностью земли, пока не замкнулся у ног Рина, последнего в кругу.
Агата выставила свой церемониальный нож лезвием вверх. Дарем без раздумий положил ладонь сверху и, крепко сжав пальцы, провел по острой поверхности. Кровь Элиаса мгновенно оросила клинок.
— Возьмись поврежденной рукой за рукоять своего меча. Кровь из оставленной мной раны должна напоить клинок, а через него и землю, так Ариенна узнает вкус опасности и сможет активировать защитный механизм, когда в следующий раз ты используешь этот способ.
Пока Агата рассказывала, кровь Элиаса, просочившись сквозь пальцы, стекла на крестовину меча и тонкими дорожками поползла к земле по гладкому лезвию. Коснувшись песчаной поверхности, алые ручейки друг за другом жадно впитывались ею. Настало время для заклинания. Иевос призвал свою магию и принялся нашептывать какие-то слова, смысл и произношение которых не угадывались, но моментально оказали воздействие на магический круг.
Хаотичные серебристо-голубые линии устремились прочь от круга во все стороны. Они были похожи на трещины, до такой степени имели неравномерное нанесение по поверхности земли. В считанные мгновения капилляры Священной империи пробудились и понесли живительную энергию всему ее телу.
Процесс ускоренного пробуждения Ариенны от ледяной комы требовал очень много энергии от заклинателя. Даже такой маг, как Иевос, нуждался в подпитке своей энергии для успешного завершения ритуала, не говоря уже о других участниках, находящихся в кругу и отвечающих за удержание связи с вулканом. У них не было другого выхода, кроме как вбирать в себя магию разрушения из тела Агаты. Огромная концентрация энергии требовала выхода, и подобная разрядка непременно пошла бы на пользу магу разрушения, который не имеет возможности расходовать силы без вреда для здоровья или даже жизни. Однако опасения Иевоса были далеко не беспочвенны, когда он отговаривал Агату использовать свой губительный дар подобным образом, все-таки быть источником маны для восьми сильнейших магов благословения, да еще и при проведении сложнейшего из ритуалов, это не просто безрассудство, это самоубийство.
Разумеется, они пытались отговорить ее еще не раз, разумеется, Агата не собиралась слушать даже самые убедительные из их доводов, а сделала по-своему. У нее впервые появился шанс обрести свободу и прогнать страх перед неизвестностью навсегда, как она может отказаться от попытки воплотить его в жизнь? А теперь на кону не только ее собственное благополучие, судьбы стольких людей может перечеркнуть всего лишь один ход психопатичного императора.
Сейчас она была сильна как никогда. Ее эмоции, ее счастье подпитывало внутренние резервы и тем самым позволяло переносить гораздо более интенсивные нагрузки. Более того, приняв титул императрицы, Агата почувствовала и иное духовное пополнение, о котором не хотела пока говорить окружающим, ведь еще сама не имела представление о его силе и границах. Однако, как Агата вскоре убедилась, именно поддержка Ариенны в этот самый момент помогала ей создать тот самый защитный механизм для восточной части страны.
Таким образом, помимо покрывавших во все стороны меридиан магии благословения, орнамент продублировали глубокие борозды, похожие на подземные ходы — так воздействовало заклятье на крови императора, которое было призвано для установления механизма безопасности Ариенны.
— Агата?.. — произнес архимаг, не веря своим глазам и еще больше сомневаясь в своих чувствах.
— Все хорошо. Прислушайся, — только чтобы успокоить архимага, быстро выдохнула она, продолжая концентрироваться на успешном завершении обряда.