Император еще долго продолжал подобные издевательства, методично взращивая в сердце Шарлотты Нельсон самые негативные эмоции.
Герцог после ужина попрощался с императорской четой и другими знатными гостями, объясняя свое внезапное возвращение на Север вынужденной мерой и абсолютно безотлагательной. Император во всех добросердечных выражениях пожелал любимому племяннику хорошей дороги и скорейшего решения вопросов в герцогстве, не забывая при этом ехидно посмеиваться. Императора заводил азарт придуманной им игры. Периодически он бросал довольные взгляды на Агату, наслаждаясь ее непоколебимостью.
Агата вернулась в свою комнату и собрала вещи. Она передала делегации, сопровождавшей ее в столицу, все указания на время ее отсутствия и написала письмо сестре о том, что вынуждена уехать на месяц по делам герцогства. Утром ей предстояло выезжать в Замок Повелителя облаков, в тюрьму, в которой предстояло провести целый месяц. Магия императора отравляла ее тело и кровь, давно превысив норму токсичности. Если бы не ее собственный дар, Агата не справилась бы с таким подавлением одна. Последние два дня, когда император нещадно наращивал силу магического влияния, она то и дело заходилась приступами кровавого кашля. Ее магия убивала ее ничуть не меньше, чем чары императора, просто так она хотя бы принадлежала себе.
На рассвете в сопровождении имперских рыцарей герцогиня Юга покинула дворец в столице и отправилась на Запад. Дорога заняла три полных дня, но показалась Агате коротким мигом. Мимолетной единицей времени перед самым страшным испытанием в ее жизни.
Когда она прибыла, ей сообщили, что герцога еще нет, но стоит ожидать его приезд в несколько часов. Агата велела проводить ее в отведенные ей покои и не беспокоить до вечера. Слуги, хотя и имели строгие распоряжения от императора, но послушались Агату, ведь пока ее желания не шли вразрез с приказами владыки, она вполне могла получать требуемое.
Агата приняла ванну и надела приготовленное слугами белье. Смелый крой и обилие кружев не остановили Агату, у нее не было выхода, кроме как исполнять все то, что диктовали правила грязной игры. Герцогиня запахнула шифоновый пеньюар, сквозь который просматривался каждый изгиб ее идеального тела, и вышла из комнаты.
Когда она оказалась в покоях герцога, слуги как раз заканчивали приготовления. Элиас Дарем был без сознания. Его могучее тело безвольно висело на цепях, сдерживающих руки и ноги кожаными кандалами.
Агата с отвращением смотрела на мужчину, перед которым ей суждено пасть этой ночью. Ее душа сантиметр за сантиметром умирала с каждым ее новым шагом к нему. Слуги незаметно покинули покои. Агата осталась наедине с человеком, которого ненавидела всю свою жизнь. Сейчас, когда он так слаб, она едва боролась с соблазном вонзить клинок в его сердце, применить магию разрушения, оборвав жизнь в мгновение. Ее душа плакала, стоя на коленях перед человеком, которого презирала. Она показала свои слезы тому, кого должна была уверить в своем всесилии.
Отрекшись ради любимой сестры от чувств, обид, мыслей, Агата приблизилась к герцогу. Какое-то время она просто неподвижно стояла рядом с безвольным пленником, привыкая к этой близости, решаясь на низость. Агата хотела перестать дышать, чтобы не чувствовать запаха его кожи, она мечтала ослепнуть, только бы не видеть этого строгого, точеного мужественностью лица, она желала оглохнуть, чтобы не слышать этого мерзкого дыхания, ритмичного сердцебиения. Губы герцогини коснулись тугого рельефа рыцарской груди, обжигаясь ее жаром…
* * *
______________________
Вообще ничего не вычитывала.... Но однажды отредактирую и исправлю неточности.
Ваша Варя.
Глава 3
— Что ты творишь, герцогиня?!
Агата почувствовала, как в ее сознании всплывают магические образы, и поняла, что больше нельзя откровенничать. Она должна играть свою роль, если не хочет смерти для единственного сокровища, которое у нее осталось — ее младшей сестры, которую отдадут в притон, не выполни Агата приказ императора.
Девушка проглотила злобу и, снова обратившись в искусительницу, ядовито-сладко прошептала:
— Хочу доставить герцогу несравнимое ни с чем удовольствие.