Доковыляв до входа в замок, она скрылась в темных коридорах, оставив Элиасу странное и вовсе не знакомое чувство…
* * *
Глава 4
Добравшись до своих покоев, герцогиня снова велела слугам не беспокоить ее до самого вечера. Агата отказалась от обеда, не имея возможности избавиться от тошноты, вызванной вкусом мужского семени. К назначенному времени она отправила слуг за герцогом, который, разумеется, не пошел бы добровольно на очередную встречу с ненавистной женщиной.
Император, рассказывая в деталях о своей игре, велел Агате держать пленника в оковах без возможности освобождения. Он веселился, когда предполагал, какие последствия ждут герцогиню, спусти она этого дикого зверя с цепи. Казалось, что император только обрадуется, если его игра выйдет за рамки одного лишь сексуального насилия. Если эта порочная связь Агаты и Элиаса в своем сюжете будет иметь еще и трагедию, то монарх получит в разы больше удовлетворения, чем планировал изначально. Втайне на такое стечение обстоятельств он и надеялся. Плевать, что ради этой забавы кто-то из герцогов должен умереть.
Таким образом, Агата была брошена в клетку со зверем, не имея ни малейшей возможности противостоять ему или хотя бы просто защититься. Император не знал о способностях герцогини к магии, а точнее, он не знал, насколько далеко она зашла в своих навыках, ведь, теоретически, о переданных матерью силах он вполне мог быть в курсе. Однако император также был хорошо осведомлен, что именно эти бесконтрольные и не поддающиеся подчинению способности стали причиной ранней гибели Терезы де Кано. Сила, которую ей преподнесло Небо, не была даром, а объективно считалась проклятием. Именно поэтому император не делал ставок на чародейские задатки Агаты, причисляя их скорее к рудиментарным особенностям, чем к преимуществам.
Наступил вечер. Агата применила магию паралича, чтобы слуги могли определить беспрепятственно Дарема в его рабские цепи. Когда все приготовления были закончены, временной хозяйке замка тотчас дали знать. Герцогиня де Кано неспешно собрала волосы на затылке, накинула кружевной пеньюар поверх нижнего белья и отправилась в покои Дарема.
Войдя в спальню герцога, Агата мысленно призвала всю свою выдержку и посмотрела на пленника. Серые глаза Элиаса Дарема проклинали жгучей ненавистью, выражая лишь одно желание — чтобы эта безумная женщина упала замертво здесь и сейчас.
Герцог оставался скован, как и прошлой ночью, но сегодня он пребывал в сознании. У Агаты не было возможности собраться с духом, прежде чем коснуться мужского тела. Герцогиня размеренной поступью направилась к узнику, не позволяя вырваться наружу ни одной эмоции, которых внутри был целый омут. Сомнение, страх, отвращение, желание оборвать его жизнь, желание оборвать свою жизнь — так много всего на нее одну. И как можно противостоять подобному в одиночку?.. Тут требуется не только мощный стимул, обязательным была и благородная душа, которая откажет эгоизму и прочим своим слабостям ради кого-то очень близкого.
Агата приблизилась. Но Дарем не собирался так просто поддаваться на ее чары. Он кинулся на ненавистную женщину могучим корпусом, поднимая в воздух громкий лязг сдерживающих его цепей. Агату не напугал дикий поступок пленника, напротив, она была готова к еще более неистовой ярости. Отпрянув на необходимую для безопасности дистанцию, она протянула бледную кисть и коснулась щеки Дарема, будто пытаясь приручить спесивое существо. Герцог отвернул лицо от мерзкого прикосновения, но в силу ограниченной возможности не смог бы его избежать, как бы ни стремился.