Очередная абитуриентка прервала мои размышления и все по новой: аттестат, заявление, анкета, справка… Стоп, а где справка? Я еще раз пересмотрела лежащие на столе листочки. Так и есть, справки из поликлиники не хватало. Пришлось терпеливо объяснять хлопающей глазами толстушке с расстроенным личиком, что без формы У-86 документы принимать не положено. Девчушка, закусив губу, выслушала меня и отошла, понурив голову. Бедняга. Интересно, успеет достать справку или нет? Сейчас в поликлиниках жуткие очереди. Хорошо бы успела.
Я вздохнула, радуясь небольшой передышке.
Когда полгода назад я, Лиза Локтева, приняла решение переехать в этот город, мне казалось, что я поступаю правильно. Собственно говоря, так я думала и сейчас. После неприятного происшествия, в которое я угодила прошлым летом, слишком многое изменилось в моей жизни, что-то ушло из нее. Наверное, именно тогда я окончательно повзрослела.
Но и здесь, на новом месте, все оказалось не так-то просто. Квартиру я менять не стала, в ней осталась Зинка, девчонка-беспризорница, с которой я познакомилась в тот страшный период и которой была обязана спасением собственной жизни. Зинка отговаривала меня от переезда, испробовав для достижения своей цели все мыслимые и немыслимые способы. Но я твердо решила, что должна сменить обстановку, чтобы разобраться в себе и в том, как дальше относиться к жизни.
На новом месте я быстро нашла жилье, обзавелась многочисленными знакомыми и даже серьезным поклонником, вот только с работой не везло. У себя я считалась довольно известным художником и недостатка в заказах не испытывала.
Здесь все было по-другому. За шесть месяцев мне не удалось обзавестись ни одним более-менее постоянным клиентом, зато пришлось убедиться, что город буквально кишит безработными талантливыми художниками, в том числе и теми, кто работал в моей области, а именно – в книжной иллюстрации.
Если бы не Яна, моя новая знакомая, которая сообщила мне о появившейся вакансии на место секретаря в этом институте, я до сих пор перебивалась бы с хлеба на кефир. Гордость не позволяла мне вернуться домой, потерпев поражение, так что, очевидно, мне вполне реально угрожала голодная смерть на чужбине.
Кроме шуток, я была очень благодарна своей подружке, которая успела сказать мне о том, что прежняя секретарша ушла в декрет, до того, как на ее место выстроилась бы очередь желающих.
Конечно, нудная работа в приемной комиссии в тридцатиградусную жару это не совсем то, о чем я мечтала, но все же лучше чем ничего. У меня скулы сводило от скуки в спираль, хотелось бросить все и бежать, но были вещи, с которыми приходилось считаться: я должна что-то есть, где-то жить и во что-то одеваться, а для этого мне нужны деньги и пока что у меня имеется единственный способ их заработать: смирно сидеть на своем скрипучем стуле и выслушивать глупые вопросы этих желторотиков.
Мое внимание привлек громкий смех. Я посмотрела в ту сторону. Хохотушка, высокая рыжая девица в тесном голубом комбинезоне, стояла у противоположной стены и отчаянно строила глазки симпатичному брюнету, с ленивым одобрением следившему за ее стараниями.
– Безобразие! – Донеслось от соседнего стола возмущенное шипение. И сразу за этим свирепое: – Девушка, соблюдайте тишину!
Грозный рык прогремел как раскат грома. Мальки притихли и испуганно заозирались. Все, кроме возмутительницы спокойствия. Она, по-моему, даже не поняла, что гнев направлен именно на нее.
Я скосила глаза на соседку и усмехнулась про себя. Бедная Софья Николаевна! Меня уже успели просветить на ее счет и я знала, что ей сорок пять, она не замужем и никогда не была. Старая дева, характер – соответствующий. Глядя на ее сурово сведенные брови, я принялась гадать: от рождения у нее такое стервозное выражение лица или это благоприобретенное? Мне она совсем не нравилась: вечно в черном, даже в такую жару, с массивной золотой цепью, обвивающей дряблую шею и гладко зачесанными в строгий пучок жидкими волосами, с лоснящейся от косметики кожей. Брр.
Вообще-то Софья преподавала, но исправно торчала в приемной комиссии ради прибавки к зарплате. Представляю, чего ей это стоило, ведь молоденьких девчонок она на дух не выносила.
Я снова посмотрела на рыжую. Вот это выдержка! Даже бровью не повела. Наверное, все рыжие такие нахалки. Хотя это камешек и в мой огород – ведь я тоже рыжая. Хотя ее цвет волос – это что-то! Ни дать ни взять – яичный желток. Знаете, такой оранжево-желтый, от деревенских пеструшек? На фоне этого безумного буйства красок мои собственные медно-рыжие волосы выглядели почти благопристойно, хотя именно из-за них друзья окрестили меня Лисой. Я давно привыкла к этому имени и совсем не обижалась на него.