Когда его обслужили, хозяин заведения протянул руку и сказал:
— Грамм золота (три франка [72]). Каторжник залпом опрокинул стакан, усмехнулся и ответил:
— Сегодня я пью в кредит, а завтра — за наличные. Но если тебе так нужно, я уплачу тотчас же оплеухой.
И пока его приятели смеялись во все горло, он приготовился исполнить задуманное.
Трактирщик хладнокровно опустил руку в карман белого фартука, вытащил маленький заряженный револьвер «Смит-и-Вессон» и, не сказав ни слова, ни минуты не колеблясь, выстрелил. Получив пулю между глаз, грубиян упал со всего маху лицом вниз, и во все стороны на толстые доски, на прилавок брызнули его мозги. Сохраняя завидное спокойствие, стрелявший положил на место револьвер, взял нож, отрезал у покойного оба уха, приколол их рядом на стенке своего заведения и произнес с сильным американским акцентом:
— Джек, мой маленький, пригоните тачку, положите туда скончавшегося от удара джентльмена и сбросьте его в реку.
Джек был единственный помощник у янки. Высокий, с холодным взглядом, квадратной челюстью и плечами боксера. Он с готовностью ответил:
— Да, патрон [73], сейчас.
И пока Джек укладывал каторжника на тачку, убийца написал на дощечке крупными буквами следующие слова:
«Жое Пистоль доводит до сведения клиентов, что тут платят вперед».
Он прикрепил эту дощечку рядом с ушами, из которых капала кровь, и хладнокровно принялся обслуживать следующего клиента. С тех пор никто из бандитов ничего лишнего себе не позволял.
Другие, явившиеся неизвестно откуда предприниматели, так же, как и Жое Пистоль, устроились в Неймлессе. Дела торговцев шли прекрасно, несмотря на конкуренцию, приток старателей возрастал, как и их доходы. Трактирщики, не отличающиеся щепетильностью, могли взимать свой фантастический налог с неутолимой жажды людей всех цветов и разного происхождения.
Между тем практичные торговцы решили, и не без основания, удержать в Неймлессе новоиспеченных богачей. Нужно было помешать им уйти туда, где они без толку растратили бы сумасшедшее золото, завоеванное ценой огромных усилий, часто — неизвестно какими способами. На месте примитивных лавчонок появились столовые, салуны [74] для отдыха, музыкальные бары, лавки для хранения вещей, игорные дома.
Это было не только приятно, но и полезно; после излишеств лишь необходимое. Возникли базары, где торговали всем понемножку: инструментом, драгоценностями, оружием, одеждой, провизией, тканями, гамаками, соленьями, табаком, досками, ртутью, — словом, вещами очень нужными в трудной жизни золотодобытчиков. И с тех пор больше никто не ездил в Демерару [75], Кайенну или Суринам, дабы поразвлечься или купить что-нибудь. Все было теперь здесь, на месте, но за какую цену! Однако это ничего не значило для людей, одержимых лихорадкой, безумием, неистовством.
Началось постоянное перемещение из города и обратно в сотню местечек, рассеянных на огромной территории. Там старатели месяцами жили в ужасных условиях. И едва кончался сбор урожая и были сложены слитки, а золотая пудра насыпана в кожаные мешки, как добытчики тут же возвращались в Неймлесс — неделями плыли на пирогах по ручьям и речушкам, являвшимися тропами кайманов [76], затем долго шли пешком, с караванами, вооруженные до зубов, чтобы защитить сокровища, и, доведенные до изнеможения, являлись наконец в Неймлесс, чтобы предаться безумной оргии [77].
Они приходили в магазин в лохмотьях, а оттуда шествовали джентльменами, предварительно доверив свои кубышки содержателю выбранного ими торгового дома. Тут старатели находили также свежее мясо, белый хлеб прямо из печи, мороженое, наконец, — парикмахера. И начиналась жизнь «на полную катушку» в казино, где скакали прирученные обезьяны, сотрясали воздух трубачи, скрипели, как ржавые замки, туканы [78], жужжали птицы-мушки. И разгоралось веселье! Выпивки, игры, драки… Все это было бессмысленно, страшно, а иногда и опасно.
После трагического и таинственного похищения бедной Мадьяны вернемся опять в казино — место развлечений, где несколькими годами раньше при столь же драматических обстоятельствах дебютировал Жое Пистоль. Сколотив хорошее состояние и произведя в своей лавке кое-какие изменения, превратившие ее в известнейшее заведение края, янки удалился от дел.
Казино было действительно великолепным. Его называли, не без оснований, «Домом Двух Ушей». А попросту — «Два Уха».
Преемником Жое Пистоля стал гигантского роста выходец из Кентукки [79] Джек. Воспитанник хорошей школы, новый бармен вел свой дом как нельзя лучше, на американский лад, и был готов на все для приумножения богатства. И при всем этом он не притрагивался к иногда очень значительным суммам, доверявшимся ему клиентами.
Сей нечестивец, конечно, имел дело с правосудием в других местах, но тут выступал как неподкупный депозитор [80].
Выходя из дома Мадьяны, Железная Рука задумчиво спросил:
— Что же нам теперь делать?
— Так ведь темнота на дворе… Ничего! — ответил Мустик. — Поскольку надо как-то скоротать эту проклятую ночь, вернемся в «Два Уха». Правда, Фишало? А утром, с рассветом, посмотрим.
— Ладно. Пошли!
Когда Железная Рука уходил из казино, он был одет как джентльмен, а вернулся в лохмотьях. Во время схватки на нем порвали всю одежду. Вдруг он инстинктивно нащупал внутренний карман жилета, сделал резкое движение и побледнел.
Мальчик, который это заметил, спросил:
— Вы чем-то огорчены, патрон?
— У меня украли бумажник.
— О, какое несчастье!
— Да, непоправимое… Это крах! Двадцать тысяч франков в купюрах [81] английского, французского и голландского банков плюс кредитные письма в банки Деме-рары, Суринама и Кайенны… Кроме того, бумаги, удостоверяющие мою личность.
В этот момент к ним подошел хозяин и холодно сказал Мустику:
— Вы в самый разгар работы покинули свое место, и без разрешения. Вас требуют клиенты.
Действительно отовсюду кричали, даже ревели, прося то одного, то другого:
— О, Мустик! Шерри-бренди!.. [82] Бой, неси коктейль!.. Эй ты, поспеши! Недотепа! Гром и молния! Слышишь ты, ублюдок! Черт побери'.. Я хочу пить… Скорей! Дай-ка сигару! Водки! Кофе!
— Вы слышите? — хозяин.
— Черти! Еще бы, надо быть глухим как башмак, чтобы ничего не слышать. Так что же?
— Я увольняю вас. Вы больше у меня не служите.
— Вот как? Я проиграл. Впрочем… мне в высшей степени наплевать. А фартук я вам возвращаю. Вот он.
— Хорошо! Я должен вам за неделю… двадцать долларов.
— Спасибо… Будьте здоровы!
И, обращаясь к Железной Руке, Мустик добавил:
— Патрон, послушайтесь моего совета, уходите отсюда. На нас уже кое-кто поглядывает. Уверен, они что-то замышляют. Их слишком много. Могут и убить. Что ты скажешь на это, Фишало?
— Я согласен, малыш! У меня, знаешь ли, тонкий слух… Несмотря на гвалт, я кое-что слышу.
— Что именно?
— Много всего.
— Так уйдем отсюда. Как только покинем казино, будем в безопасности, по крайней мере, на ближайшее время. А там — наметим план действий. Ваше мнение, патрон?
Не поддаваясь унынию из-за пропажи, только что им обнаруженной, Железная Рука сохранял свою твердость. Он протестующе воскликнул:
Note75
Демерара — западное графство в Британской Гвиане. 112 тысяч кв. км. Население (в конце XIX века) — 112 тысяч человек. Главный город, он же столица страны — Джорджтаун (население в то же время 36,5 тысячи человек). Территория была занята голландцами в 1580 году, затем перешла к Великобритании.
Note78
Тукан (перцеяд) — крупная птица с огромным зазубренным по краям и ярко окрашенным клювом, обитает в тропической Америке.
Note80
Депозитор — лицо, вкладывающее деньги в депозит, т. е. в банк илц сберегательную кассу.