(и уже другим тоном, без всякого перехода:)
— Лорд-протектор (полупоклон), господин посол (полупоклон), дамы и господа…
Сопровождаемая под руку лордом-протектором, Кровавая Мэри сошла со сцены и растворилась в толпе.
— Вот так и пали гиганты…
— Куда катится этот мир?!
— Kranty tewtonchikam.
— Scheise! Scheise! SHEISE!
— Juden und komissaren!
— А мы предупреждали! Мы предупреждали! — надрывался консул Хенстридж. — Мы знали, что все к этому идет!
Некоторые дипломаты направились было к выходу — к телефонам и телеграфам, связаться с родиной и запросить инструкции. Большинство остановилось на полпути.
— У нас рабочий день давно уже закончился, — заметил коротышка-американец.
— У нас еще не начинался, — в тон ему отвечал корейский вице-консул.
— У нас все еще спят, — скромно признался халистанец в огромном тюрбане. Просто за компанию, ибо вряд ли Его Величество Магараджа будет переживать из-за войны на далекой Балтике. У него своих проблем по горло.
— БАНГ! — прогремело на одном из балконов, и чье-то тело упало в оркестровую яму.
— Какой-то тевтонский офицер, — стало ясно через несколько минут. — Застрелился от избытка чувств.
— Ну и глупец. Если ему так не терпелось умереть, мог поспешить к себе на родину. Там еще не скоро все закончится.
— О чем вы?! Русские и поляки раскатают пруссаков в два счета!
— Вам не приходилось видеть укрепления Кенигсберга?
— А вам не приходилось видеть линкор "Ян Собесский"? Или русский танк "Мастодонт"?!
Лейтенанту Хеллборну приходилось видеть и то, и другое, и третье. Поэтому он потерял всякую надежду извлечь полезную информацию из сегодняшнего вечера. Но надежда не торопилась умирать, пусть даже она увидела Лондон.
— Джеймс, мальчик мой! Как нельзя кстати! Как я рад тебя видеть! Ты давно в Лондоне? И до сих пор не навестил старика!
— Профессор Лайнбрейкер? — Хеллборн изобразил смущенную улыбку. — Я только сегодня приехал. Честное слово. И завтра-послезавтра снова уезжаю. Служба.
— Все еще лейтенант? — Профессор Лайнбрейкер, совершенно седой ("белоснежный", как говорили на Родине), но крепкий старичок, должен был встать на цыпочки, чтобы положить руки на плечи Хеллборна и покрутить его из стороны в сторону. — Что-то натворил? Или тебя специально не продвигают? Ведомственные интриги?
— …первого класса, профессор. Это соответствует…
— Оставь, я старая сухопутная крыса, — отмахнулся Лайнбрейкер. — Тебе не пора в отставку? Мне ли не знать, все эти наши англо-саксонские традиции, "за родину и королеву". Я и сам в молодости отдал несколько лучших лет Тибетанским Стрелкам Ее Величества Королевы-Императрицы. Но когда истек минимальный срок, сказал им "честь имею!" — и откланялся. Джеймс, это ведь не твое. Ты ведь всегда любил историю; любил копаться в земле и переворачивать старые камни…
— Боюсь, об отставке сегодня нечего и говорить, — Хеллборн изобразил еще одну смущенную улыбку. — Вы же видите, что в мире творится.
— Что творится? — профессор заглянул себе за спину. — Русские отшлепали немцев? А ты здесь причем? Можешь мне не рассказывать. Но это же не мировая война! Вот в прошлый раз ваше правительство затыкало своими солдатами каждую дыру от западного до тихоокеанского фронта. Уж я-то знаю. Как сейчас помню, твой покойный отец…
— Последняя война началась совсем из-за пустяка, — осторожно заметил Хеллборн.
— Глупости, — снова отмахнулся профессор. — Вот увидишь, никакой войны не будет. Дипломаты немного погудят на очередной конференции и все разойдутся по домам. Не потому что люди поумнели или им надоело проливать кровь — особенно чужую; просто все слишком устали. Горячие головы смогут отправиться на какую-нибудь мелкую войну с туземцами в Африке, нести бремя белого человека и прочую чушь. Но это действительно чушь, а я не рассказал тебе самого главного! — Лайнбрейкер посмотрел по сторонам, схватил Хеллборна за рукав и потащил в ближайший тихий угол, где они остались в одиночестве. Голос профессора понизился до классического заговорщицкого шепота: — Я нашел ключ! Я собираюсь расшифровать Язык Пирамид!
— Что? — искренне удивился Хеллборн. — Язык Пирамид? Вы шутите, сэр; не вы ли говорили, что на это могут уйти целые столетия — потому что мы не знаем практически ничего. Ведь даже ни единого звука не сохранилось!
— Но я нашел ключ! — профессор направил указательный палец в потолок.
— Ключ?…
— Настоящий Розеттский камень! Двуязычный текст! Причем второй язык очень хорошо известен на Британских островах! — указательный палец приподнялся еще на несколько дюймов.
— Слишком хорошо звучит, чтобы быть правдой, — пробормотал Хеллборн.
— Ты мне не доверяешь? — нахмурился старик.
— Ни в коем случае, сэр!.. Но… — начал было лейтенант.
— Поехали ко мне. Прямо сейчас, — профессор сделал шаг по направлению к выходу.
"Прямо сейчас…"
"Ключ…"
"Целые столетия…"
— Нет, — очнулся Хеллборн. — Извините, сэр, проклятая служба. Но я освобожусь примерно через час! Вы ведь по-прежнему ложитесь поздно? — и еще одна смущенная улыбка.
— В моем возрасте нельзя слишком много спать, — кивнул профессор и тоже улыбнулся. — Можно проспать собственную смерть.
— Тогда ждите меня через час. Я закончу с делами и тут же отправлюсь к вам.
— Начинаю ждать с нетерпением уже сейчас, — профессор изобразил некое загадочное движение рукой ("салют Королевских Тибетанских стрелков?"), ЕЩЕ РАЗ улыбнулся и направился к выходу.
В следующие тридцать минут после этого разговора Джеймс Хеллборн сидел на иголках, хотя при этом оставался на ногах. В конце концов, даже агенты ДСС имеют предел прочности. Но потом он увидел луч света в конце Гранд-Туннеля. Завершая очередной круг по залу, он наткнулся на мисс Блади. Парадная форма ВМФ ей тоже не шла. Ничего не поделаешь, такие девушки тоже бывают.
— Лейтенант Хеллборн, если я правильно помню?
Конечно, она все прекрасно помнила.
— Совершенно верно, миледи. Разрешите угостить вас урожаем 1928 года?
Она пожала плечами.
— Когда говорят "угостить", обычно собираются и платить. Но здесь за все платят граждане Транскавказии.
Хеллборн изобразил смущенный вид.
— Не поймите меня неправильно, но я всего лишь соскучился по соотечественникам. Сэр Натаниэль куда-то запропастился, и вся его свита тоже…
Она снова пожала плечами.
— Прекрасно вас понимаю. Куда мы направимся, сэр?
— Вот этот диванчик нас вполне устроит. И называйте меня просто "Джеймс".
— "Братья и сестры по оружию", — прокомментировала она.
— "Братья и сестры по оружию", — согласно кивнул Хеллборн.