Наконец красноволосая останавливается напротив высоченных дверей. Торможу рядом — мало ли что она собирается делать.
И женщина не разочаровывает: шустро складывает из пальцев хитрую комбинацию, напоминающую одновременно что шиш, что рокерскую «козу».
Дверные створки в ответ вздрагивают и медленно распахиваются…
Слишком медленно! Кто вообще придумал стоять по полминуты, ожидая, пока эта башня откроется?!
Но наконец ожидание заканчивается.
Пропускаю даму вперёд и вхожу следом. Помещение, в котором мы оказываемся, здорово напоминает самый обычный холл. Разве что слишком обширный и абсолютно пустой.
— Раньше тут привратник сидел, — тоном экскурсовода сообщает Кьярти. — Несколько команд наглухо вынес, пока мы придумали, как с ним разобраться.
— И зачем было сюда так стремиться? — интересуюсь скептически. — Система приказала?
Красноволосая кивает и топает к обещанному лифту.
— Другие башни были обычными, — поясняет она. — А здесь — финальная. Для контроля, насколько наши люди сумели измениться.
— Кто-то озаботился тем, чтобы люди изменились? — хмыкаю. — Похоже на сказочные бредни.
Женщина нажимает на кнопку, вызывая лифт.
— Они и есть, — произносит, глядя на светящийся указатель этажей. Судя по всему, их тут целых сто. — Представляешь, каждый раз едет с самого верха. А если ты наверху — поднимается снизу.
Киваю:
— Эту башню придумал самый настоящий ублюдок.
Кьярти внимательно на меня смотрит:
— Даже не представляешь, насколько ты прав, — лифт звякает, двери открываются. — Прошу.
— Только после вас, — да я сегодня настоящий кавалер! Но вообще-то просто не в моих правилах переть дуриком в разные незнакомые места. Да ещё впереди радушных хозяев. В смысле, подставляя им спину.
Но красноволосая со мной не спорит — впархивает в кабинку первой.
— Мы живём на самом последнем этаже, — сообщает доверительно, нажимая нужную кнопку. — На остальные почти не заходим — всё равно там ничего нет.
Сто этажей заканчиваются слишком быстро. А стоит выйти, как до нас доносится сдавленный возглас:
— Человек!
Издаёт его миловидная шатенка с огромным посохом. Ростом она лишь самую малость ниже Кьярти, но по всему видно, куда мягче и женственнее.
Вот только не она привлекает моё внимание.
Помещение, в котором мы оказались, весьма обширное. А ещё тут высокие потолки. Настолько, что их не разглядишь.
А в его центре сложен целый холм из костей. Довольно высокий: подниматься наверх приходится по сложенным из тех же костей ступеням.
Зачем подниматься? Да просто на вершине есть трон. Костяной, разумеется. На троне то ли спит, то ли дремлет какой-то бронированный парень. Шатенка, к слову, стоит рядом.
А за ними — длинный разлом пространства, грубо заштопанный чёрными нитями. Из-под которых пробиваются тревожные алые всполохи.
Парень на троне медленно открывает глаза.
— Я ждал тебя, — произносит он гулко. — Чтобы поведать о грядущем разрушении.
Вот только самопровозглашённых оракулов мне тут не хватало!
Глава 9. Избранный
— Что, вот только меня прямо и ждал? — откровенно не верю я. — Ещё заяви до кучи, что я избранный.
Сиделец в ответ сверлит меня мрачным взглядом. Я делаю то же самое.
Даже если не считать богатырский рост, выглядит он в прямом смысле сказочно. Особенно волосы: длинные и золотые, будто светятся. И доспехи сверкают, словно их стоящая рядом девица только что наполировала.
Она, как я замечаю краем глаз, хмурится всё сильнее. Наконец не выдерживает наших гляделок и пафосно указывает на меня навершием посоха:
— Преклони колено, недостойный. Не видишь что ли — перед тобой сам Эолос Разрушитель!
Пожимаю плечами:
— Да хоть Ленин на броневике.
— Спокойнее, Рашта, — вмешивается Кьярти. — Сначала разберёмся с подпиткой.
Рашта шумно вздыхает и спускается к подножию трона. Вместе женщины вытряхивают из мешка не только подаренную мной многоножку, но и ещё каких-то похожих на неё тварей.
И деловито раскладывают их вокруг костяного возвышения. Наконец Кьярти оглядывается на меня:
— Смотри!
Несколько мгновений ничего не происходит. Затем лежащая на полу добыча начинает мелко вибрировать. А после — исчезает, будто всасывается в подножие трона.
— Твой дар поможет нам продержаться ещё немного, — улыбается красноволосая. — Так что, Рашта, веди себя прилично!