Все эти разговоры о власти и прочем кажутся чем-то страшно от меня далёким. Меня вполне устраивает такая вот относительно мирная жизнь с понятными задачами, друзьями и врагами.
Вот вызволю Гайлу, и моё счастье будет полным.
— Не волнуйся, — бабушка точным движением наливает чай в мою чашку. — Оно само тебя найдёт. Главное — не отворачивайся, когда придёт время.
Она ставит передо мной налитую до краёв чашку. Судя по запаху и виду, там что-то вроде зелёного чая. Не люблю.
Отпиваю из вежливости. А в этом что-то есть… Вкус, по крайней мере, не так плох, как я ожидаю.
— Когда-то мой супруг был Владыкой, — сообщает Улу как нечто само собой разумеющееся. Кажется, настало время удивительных историй. — Следующим должен был стать Рах Шан. Но Вороний бог почему-то указал на Мареону. Он и тогда уже мало кому отвечал…
Киваю, побуждая женщину продолжать рассказ. Самое то для посиделок за чаем.
— А после пробуждения в этой эре наша жизнь стала стремительно меняться, — бабушка говорит спокойно, но в голосе чувствуется грусть. — Одним из первых Мареона устранила бывшего Владыку, который попытался протестовать. Рах Шану пришлось поступить на службу к вашему кайзеру, а Цеаду — бежать из дворца под мою защиту.
— Гайла тоже бежала? — спрашиваю, потому что Улу замолкла, уставившись в одну точку.
— Не совсем, — отмирает женщина. — Её дар святой обернулся проклятием ненасытности. Ведь наш бог перестал отвечать на наши молитвы и питать своих последователей. Тогда сын предложил временно перевезти Гайлу в Великую Росию.
Снова киваю. Поэтому, видно, и приписали её к отряду вечных: всё-таки именно там поживиться чьей-то жизненной силой возможностей больше всего. Мы, Ястребы, даже законами не слишком ограничены — лишь бы кайзера наше поведение устраивало.
— Служители объявили, что Вороний бог истощил силы и теперь спит. А Мареона сказала, что пойдёт на всё, чтобы вернуть его милость. Многих кхелотов устраивает то, что происходит.
Женщина медленно отпивает из чашки, затем вскидывает на меня пылающие глаза:
— А я собираюсь ввести в Чёрный дворец другого Владыку. И сделаю для этого всё возможное.
— Я тоже не дам использовать Гайлу в каких-то мутных целях, — заверяю я бабушку.
— Значит, заключим союз, — хихикает та. — Зятёк.
И не докажешь ведь, что даже говорить об этом пока рано! Приходится мириться.
Разговариваем ещё долго. Рассказываю бабушке, что скоро сюда должен приехать Рах Шан. Она объясняет, что к нападению на Чёрный дворец почти всё готово, но из-за прибытия Гайлы приходится поторапливаться.
В конце концов она торжественно нарекает меня внуком и обещает помощь, поддержку и прочие блага. Если, конечно, бунт против Владычицы пройдёт так, как надо.
По комнатам расходимся за полночь, очень довольные разговором. Ни Цеад, ни Ешиля так и не появляются.
Проваливаюсь в сон, будто в омут.
А под утро снится, что меня гладит по щекам чья-то прохладная ладошка.
— Макс… Макс… — лихорадочно шепчет смутно знакомый голос.
Ладонь сменяется горячими губами, целующими меня куда ни попадя — щёки, нос, губы, шея.
Обхватываю девушку руками, прижимаю к себе. Жадно оглаживаю бархатистую кожу. Она полностью обнажена — и мне это нравится.
Подминаю девушку под себя и только тогда наконец могу её рассмотреть.
— Гайла… — шепчу хрипло. — Как ты тут оказалась?..
Она почему-то она смотрит испуганно, словно не ожидала от меня такой прыти. Совсем на неё не похоже.
Или это сон — тут всё возможно?
Целую вишнёвые губы, которые сейчас почему-то пахнут цветами. Обнимаю теснее, всем телом ощущая восхитительную мягкость. Покрываю поцелуями молочно-белую кожу.
Гайла замирает, прикрывая глаза и шумно хватая губами воздух. Торопиться не хочется, но и сил терпеть больше нет.
— Мааакс, — протяжно выдыхает девушка.
А её алые глаза вдруг вспыхивают зеленью.
Меня будто ледяной водой окатывает. Это не сон!
Хватаю самозванную Гайлу за шею и слегка — пока что! — сдавливаю.
— Ты кто такая? — рычу ей в лицо. — Отвечай!
Девушка досадливо фыркает и вдруг преображается. Красные глаза становятся зелёными, а чёрные волосы превращаются в розовые.
Да быть того не может!
Глава 14. Не так, как у людей
— Может, Макс, может, — с какой-то досадой отвечает Эфения. За то время, пока мы не виделись, фейри существенно увеличилась в размерах, превратившись из мелкой феечки во вполне себе взрослую девицу.