Так я и шел, пока не набрел на очередное приключение, заслышав в прибрежном лесу людские голоса.
В кусты скинул вещмешок, прикрыв его ветками и налегке, прихватив с собой лук, топор и нож аккуратно двинулся на источник шума. Перемещаясь крадучись, прошел не больше полусотни метров как мои глаза сквозь заросли стали различать силуэты людей.
Изготовив лук к стрельбе, осторожно подкрался поближе. Рассмотрел двоих взрослых мужчин и совсем еще юную девушку. Один был жилистый и высокий, постарше второго, с седеющей бородой. Второй стоял ко мне спиной, по осанке и телосложению было видно, что ему не больше тридцати лет. Первый, тот, что постарше, стоял напротив насмерть испуганной девушки, поигрывая своим ножом. Прислушался к их разговору.
— Быстрее шевелись! Давай раздевайся.
Дрожащая как осиновый куст девушка скинула с себя платье, по ее лицу текли слезы.
— Хорошо, красотка. Видишь вон то поваленное дерево?
Посмотрев в указанную сторону, она беззвучно кивнула головой.
— Ложись на него сверху. Сейчас мы тобой займемся …
Девушка послушно легла на поваленный ствол.
— Да не так, а поперек! — насильник грубо схватил ее за ноги и развернул поперек бревна, при этом приподняв ее попу.
— Вот теперь хорошо, — и он стал приспускать штаны.
Встав на колени и пристроившись сзади, он вошел в нее, раздался девичий возглас, наполненный болью и ужасом. Более молодой парень заинтересовано наблюдал за действиями своего подельника, совершенно не глядя по сторонам. Прицелиться и выстрелить в этого наблюдателя не составило труда. Но первый выстрел вышел не совсем удачным, стрела немного срикошетила о ветку, потеряв часть своей убойной мощи, и воткнулась ему неглубоко в лопатку. Подраненный среагировал моментально, но побежал не на меня, а подвывая бросился прямиком в лес. Это его неожиданное для меня поведение ненадолго отвлекло мое внимание, первый насильник, отстранившись от своей жертвы, уже бежал, но не в лес, по примеру своего товарища, а несся на меня с топором. Зрелище со стороны выглядело комичным, поскольку мужик тот все еще оставался с оголенными причиндалами. Все это как-то сбивало меня с толку. Вторая, в спешке наложенная на тетиву стрела выпала, и прихватив топор, чтобы получить необходимый мне маневр, я выскочил из кустов на открытое место.
И без того садистское лицо насильника подернулось мерзопакостной улыбкой, обнажив щербатый рот.
— Сейчас, щенок, ты сдохнешь! — сохраняя на лице все тот же оскал выкрикнул он, высоко замахиваясь на меня топором.
Я увернулся, а пронесшееся мимо с шумом тяжелое лезвие обдало мою кожу легким ветерком.
Мужик расхохотался, словно ненормальный.
— Прыткий аки заяц! — произнеся последнее слово, он одновременно совершил мощный выпад прямым разящим ударом. А я отскочил на пару шагов назад и вбок.
— Сражайся, как подобает мужчинам! — с ненавистью взревел мой противник, делая в направлении меня широкий шаг.
Этой его оплошкой я и воспользовался по полной программе. Сначала резким ударом взрезав подставленную ногу, сразу отскакивая от ответного взмаха топора и тут же, более не медля, нанося опешившему от ранения противнику удар по кистевому сочленению. Топор глухо упал на землю, а из культи насильника полилась кровь. А еще через секунду вслед за топором по тому же пути последовал и он сам, вместе с разрубленной головой.
Вытер испарину со лба, стал оглядываться по сторонам в поисках подраненного дружка покойника. Далеко, со стрелой в лопатке он не уйдет, и прежде чем начать преследование, обратился к спешно одевающейся девушке.
— Никуда не уходи, подожди меня здесь, надо убежавшего поймать!
Девушка мне была нужна, потому как я приметил привязанную у берега, пошатывающуюся на речных волнах долбленку. Управится с ней один, плывя против течения, я бы не смог, любые нагрузки на левую руку отзывались крайне болезненно моим раненным левым боком.
Переходя с бега на шаг, помчался в ту сторону, куда ринулся подранок. Кое где примечал оставленные на листьях следы крови, да и проделанный сбежавшим путь в подлеске читался в лёгкую. И вскоре приметил мелькнувшую впереди спину, тут же выпустил в него стрелу, мужик с криком упал на колени. Приблизился к нему еще ближе и практически в упор стрельнул еще раз. На сей раз крика не последовало, раздался булькающий звук, изо рта стала выходить кровавая пена, а сам он стал заваливать вперед. Еще пару минут понаблюдал за его предсмертными конвульсиями, а когда он окончательно затих, перевернул его ногой на спину и обшмонал. Не обнаружив ничего ценного, с чувством выполненного долга, направился обратно.