«Китти — мой друг, — сказал букмекер, — и друг весьма особенный».
«Но я не держу ее на поводке. Китти любит свободу. Она входит и выходит из моей жизни по своему желанию».
«Я не думаю, что кому-то это было бы позволено», — спокойно сказал Колбек. «Вы человек, который предпочитает осуществлять контроль. Мы видели это в печальном случае Питера Чеггина, и то же правило, несомненно, действует и в отношении мисс Лавендер. Вы никогда не вписываетесь в чьи-либо планы, мистер Фидо — они вписываются в ваши».
«Вы слишком хорошо меня узнаете, инспектор».
«Достаточно хорошо, сэр».
«Что там насчет лорда Хендри и поворота событий?»
«В его дом вчера ночью вломились», — сказал Колбек. «У него украли портрет Одиссея». Фидо резко рассмеялся. «Его преступление не очень-то позабавило. Мы видели картину. Это был выдающийся образец портретной живописи».
«Какая польза от портрета проигравшей лошади?»
«Одиссей еще не проиграл гонку, сэр, а Мерри Легс ее не выиграл.
Могу ли я спросить, знали ли вы о существовании этой картины?
«Да, инспектор».
«Как вы об этом узнали?»
"Китти упомянула об этом мне. Она услышала об этом от самого лорда Хендри.
Он был этим чрезвычайно горд". Он переводил взгляд с одного на другого и видел их суровые выражения. "Ага, так вот почему вы пришли ко мне, да?
Лорд Хендри обвинил меня в организации кражи. Или, может быть, он думает, что я сам вломился в дом.
«Нет», — сказал Колбек, — «это не то обвинение, которое он выдвинул».
«Тогда что же он утверждает?»
«Он считает, что мисс Лавендер была каким-то образом замешана».
«Китти?» — Фидо запрокинул голову и громко рассмеялся. «Зачем ей картина с лошадью?»
«Чтобы причинить лорду Хендри боль и смущение».
Фидо стал серьезным. «Она имеет полное право сделать это, инспектор, и я бы поддержал ее до конца, если бы она это сделала. Но она не воровка — и не знает, где найти кого-то достаточно ловкого, чтобы войти и выйти из дома, не будучи пойманной».
« Вы знаете, где его найти, сэр?» — спросил Лиминг.
«Я знаю, где найти все, что мне нужно, сержант».
«Значит, вы могли бы дать совет мисс Лавендер».
«Единственный совет, который я дал Китти, заключался в том, что она должна поговорить с тобой. Когда она это сделает и ты поймешь, что она не имеет никакого отношения ни к одному из совершенных преступлений, ты, возможно, перестанешь донимать нас двоих».
«Вы были очень рады нашей помощи, когда кто-то пытался отравить вашу лошадь», — сказал Колбек.
«В трудные времена я всегда обращаюсь к закону, инспектор».
«Именно это и сделал лорд Хендри».
«Ну, можешь сказать ему, чтобы он перестал смотреть в мою сторону», — раздраженно сказал Фидо. «Я не крал его картину, и Китти тоже. Тебе следует поговорить с Брайаном Даудом. У него есть веские причины расстраивать лорда Хендри. Как и у многих других людей, если уж на то пошло. Лорд Джордж Хендри — не самый популярный человек в скачках».
«Мы это усвоили, сэр», — сказал Колбек. «Ну, вам придется вернуться в букмекерскую контору. Но если мисс Лавендер пересечет вам дорогу…»
«Я обязательно укажу ей ваше направление, инспектор».
'Спасибо.'
Фидо улыбнулся им на прощание, прежде чем поспешить по коридору. Колбек потер рукой подбородок и задумался о разговоре с букмекером. Лиминг был немногословен.
«Он лжец».
«Я не думаю, что мистер Фидо когда-либо знал правду».
«Я предполагаю, что Китти Лавендер возвращается с ним домой каждый вечер. Такому мужчине просто необходимо носить атрибуты успеха, и эта леди — один из них».
«Допустим», — сказал Колбек, — «но я не согласен, что он живет дома во время недели Дерби. Было бы абсурдно ездить в Лондон и обратно, когда дороги так перегружены. Он наверняка нашел отель или жилье недалеко от ипподрома. Узнай, где это, Виктор».
«Как, сэр?»
«Проследив за ним, когда он уйдет в конце дня. Если повезет, Гамильтон Фидо приведет вас к Китти Лавендер».
«Позвольте мне сказать, как восхитительно вы выглядите, Китти?» — заметил он, оценивая ее с сияющим одобрением. «В такие моменты я начинаю жалеть, что мы не родственники».
«Я благодарна за то, что мы есть», — сказала она.
«Я думал, что я твой кавалер на сегодня».
«Ты прав, Маркус».
«Тогда мы должны выглядеть так, будто мы вместе», — сказал Маркус Джонсон. «Не как дети одной матери, а как мужчина и женщина».
«Почему не муж и жена?»
Он заорал на нее. «Никто из нас не смог бы с успехом провернуть этот обман. Это слишком много. Даже когда я был женат, я никогда не пытался выглядеть как муж, а твое сочетание красоты и сладострастия редко встретишь в жене».