При этом, будучи ярким лидером, совершенно подавлял инициативу подчиненных. Не любил всякую коллегиальность и решения принимал исключительно единолично. Совершенно пренебрегал здоровьем и личной жизнью в угоду службе и флоту. Он жил на работе. И, по сути, на ней же был и женат.
А уж как он конфликтовал с властью! У-у-у! Даже с императором закусываться не стеснялся. Ради дела, конечно. Всегда только ради дела. Но из-за чего Николай Павлович не любил и открыто называл «упрямым владимирским медведем».
Однако…
Все равно выбрал именно его.
Просто лучше кандидатур не нашлось.
Да и этот артачился, уступив и приняв должность только под обещание императора не сокращать финансирование флота. Модернизировать — да. Быть может, уменьшить количество кораблей для перестройки и более современными и паровыми. Но по деньгам держать планку…
Прошли.
Расселись.
— Год встречает нас чудной погодой! — благодушно произнес Николай Павлович.
Все вполне улыбчиво покивали.
— Что у нас по той истории с Мексикой? — спросил Государь.
— Наше посольство с эскадрой[1] достигло этой далекой страны и провели предварительные переговоры. — ответил цесаревич.
— Корабли все же дошли? — медленно произнес император и поглядел на перекосившееся лицо Лазарева. Ох, как он тут всем на Балтике хвосты-то по-накручивал в первые недели после назначения.
— Значимых неисправностей нет. — доложился Михаил Петрович. — Больные в пределах ожидания. Климат там жаркий больно. Побольше бы таких походов. Очень полезный опыт.
— Побольше? — хохотнул император. — Несколько сотен жалоб и доносов поступило на вас.
— О чем жаловались?
— О том, что вы их службу должным образом заставляете служить. — Николай Павлович взял пухлую папку со стола и протянул ее морскому министру. — Почитайте на досуге. Так что же, наши моряки вполне благополучно добрались до Мексики, несмотря на все их вопли и недовольства?
— Так точно.
— Славно-славно. А флот Соединенных штатов Америки? Они помешали прорыву блокады?
— Судя по депеше[2] один большой фрегат держался в стороне и не приближался. Наши два фрегата накатывали на него, но он быстро удалялся, разрывая дистанцию. Через несколько часов вновь возвращался.
— Что еще? — спросил Николай Павлович уже у сына.
— Ваши посланники, папа вручили верительные грамоты и провели переговоры с президентом Хосе Мариано Саласом[3]. Вполне обнадеживающие. Если мы по весне переправим им оговоренное, то они готовы подписать предложенный нами договор.
— Правительство Мексики на него так легко согласилось?
— Немного поторговались, но да. Оно готово отдать нам свой штат Верхняя Калифорния, а также подписать торговое соглашение на тридцать лет. Наше соглашение.
— А взамен?
— Они просят подписать с ними оборонительный военный союз на срок действия торгового соглашения для защиты от посягательств США. А также просят выставить союзные контингенты. Хотя бы пару полков, но примут и больше. Также они просят поставить оружие. Им нужны ружья, карабины и пистолеты с ударно-капсюльным замком, порох, свинец для пуль, капсюли. Запасы боеприпасов у них очень скромные. Еще очень нужна им нормальная полевая артиллерия, так как в Мексике только тяжелые чугунные орудия, зачастую сильно устаревшие. Нарезного оружия у них вообще нет. Обмундирования, в сущности, тоже.
— А сколько у них войск? — спросил военный министр.
— Около двадцати пяти тысяч человек.
— Всего? — удивился Николай Павлович.
— Такова их регулярная армия. — пожал плечами Александр Николаевич. — Да и та отвратительно обучена.
— А сколько войск у США?
— Точными сведениями мы не располагаем. Предположительно сопоставимое количество. Только они намного лучше обучены и вооружены. Регулярные части — сплошь нарезным оружием. Остальные — гладкоствольными ружьями с ударно-капсюльными замками. Артиллерия вполне приличная и современная.
— Что-то еще?
— Полагаю, — подал голос Лазарев, — что в случае заключения оборонительного военного союза нашей эскадре нужно будет нанести удар по флоту США. Что лично я вижу, как отличную возможность получить бесценный боевой опыт балтийцам.
— Они будут счастливы, — улыбнулся цесаревич.