— Ой, дядя Тема! — обрадовалась девушка, поспешно нацепив свои огромные солнцезащитные очки. — Как хорошо, что вы к нам заглянули! Верите, я только сейчас о вас подумала…
— Вероничка! Девочка моя, здравствуй! — обрадовался и он. И, по-отечески раскрыв объятия, спустился по ступенькам крыльца ей навстречу. — Ну слава Богу! Жива! Ты не представляешь, какие жуткие небылицы про тебя рассказывают! — Но в двух шагах от нее вдруг ошеломленно замер. — Господи!..
— Только без комментариев, дядя Тема. Я просто упала… Вот лучше познакомьтесь с моим другом…
— Арканов. Артем Александрович, — улыбнулся гость, крепко пожимая Виталькину руку. — Так вы и есть тот самый Калашников? Помнится, мы с вами уже как-то встречались в прокуратуре. Что ж, душевно рад познакомиться со знаменитым сыщиком…
Между тем Арсений Эдуардович, необычно оживленный и взволнованный, шумно хлопотал на веранде, организуя новое чаепитие.
— Что с тобой, папа? — негромко спросила Ника.
— Как — что? Сама разве не видишь — старый друг на огонек зашел! В кои-то веки выбрался. А еще соседи…
— Да уж, виноват, замотался, — покачал головой дядя Тема. — Надеюсь, ты на меня не в обиде?
Старый генерал лишь выразительно отмахнулся.
— Ну-ка, дочь, живо неси мамины гостевые чашки! И скатерть, скатерть новую не забудь!..
Застолье растянулось до глубокого вечера. Нику чрезвычайно интересовали результаты работы специальной думской комиссии по расследованию убийства Широкова. Но Артем Александрович, бывший одним из ее членов, оказался немногословен.
— Какие там результаты — одно бумагомарательство. Господа журналисты, как выяснилось, знают гораздо больше нас, — заметил он, покосившись на Нику. Ох уж эти неугомонные журналисты… Как я и предполагал, следствие склоняется к версии, что в этом убийстве замешана женщина. — Ника насторожилась. — Собственно, вдова Игоря откровенно признала это в своем сенсационном интервью.
— Но имя заказчика она так и не назвала?
— Верно, милая моя, не назвала. И едва ли назовет. Не допрашивать же ее, в самом деле, с пристрастием! А само признание еще не является фактом ее непосредственной вины. Представила мужа эдаким безжалостным деспотом, который якобы угрожал ей смертью, а себя — невинной овечкой. И как говорится, шерше ля фам… Между прочим, у этой невинной овечки оказалось столько горячих поклонников, что следствие просто потеряло им счет. И многие из них вполне могли желать смерти Широкова… Нет, если его убийство когда-нибудь и будет раскрыто, то сделают это только журналисты.
— Значит, дело фактически закрыто? — заметила Ника.
— Ну почему? Следствие продолжается. Разрабатывается сразу несколько версий. В том числе и та, о которой ты давеча так захватывающе повествовала с экрана. Просто какая-то детективная история!
— Вы что же, отрицаете саму возможность существования в России теневой «железной империи»?
Артем Александрович скептически пожал плечами.
— В принципе в нашей удивительной стране возможно все. Но я категорически отрицаю причастность к этому покойного Игоря. Я довольно неплохо его знал. Ангелом он, разумеется, не был, как и все мы. Но и подозревать его в связях с мафией — тоже явное преувеличение. Как и причастность к этой афере различных высокопоставленных лиц. Впрочем, следствие обязательно это проверит… Кстати, Вероничка, о каких это неопровержимых доказательствах ты упомянула в своей последней телепередаче? Они у тебя действительно имеются или это своего рода журналистский трюк? Так сказать, выразительное многоточие?
— Вот именно — многоточие! Потому что точку в этой истории ставить еще рано, — оживилась Ника. — Доказательства у меня действительно есть. Именно из-за них меня вчера чуть не убили… Но я представлю их следствию не раньше, чем буду совершенно уверена в том, что они не попадут в руки ставленников «железной мафии» в прокуратуре и МВД.
— Ты можешь это доказать?
— А разве отстранение Калашникова от расследования не лучшее тому доказательство? Он единственный сумел докопаться, что убийство Широкова напрямую связано с делом…
Виталька под столом энергично наступил Нике на ногу.
— С каким делом? — настороженно спросил дядя Тема.
— Ничего особенного. Это пока только догадки, — заметил сам Калашников.
— Кстати, Артем, — вмешался Арсений Эдуардович. — А ведь отец этого Широкова, кажется, служил вместе с тобой в Литовском управлении МГБ. Вскоре после войны. Ты его наверняка помнишь!