Илья Муромец был рожден для славных битв и приключений. Грустен стал богатырь: хорошо дома, а душа тоскует. И если бы не доставленная почтовым голубем грамота срочная, вызов к князю, то и совсем бы зачах...
Вести по миру разносятся быстро, и вскоре о том, что Илья Муромец собирается в поход, знала вся округа.
- Не разучился за зиму верхом-то ездить? - не то шутя, не то серьезно спросила Елена, с трудом скрывая свою тревогу по поводу расставания.
- Не разучился, Ленушка, - басил Илья, улыбаясь и осторожно пробуя указательным пальцем остроту лезвия своего тяжелого меча.
И чем ярче сверкала на солнце сталь, чем больше серебрилась кольчуга, тем скорее наполнялись печалью глаза Елены Прекрасной. Понятное дело, не удержать ей супруга у своего подола, но и отпускать - страх-то какой!
- Не переживай, - успокаивал Илья, - не на войну ведь. По делу. Может, молодежь поучить ратному искусству, какая сейчас война?
- Известно, какие у князя к тебе дела. То Василису Премудрую спасать, то печенегов прогнать до самых Гималаев.
- Зато подарки какие привезу, - подмигнул Илья
- Подарки, подарки, - проворчала Елена. - Когда в последний раз лубки про героя Бэтмена привез, сын с друзьями всю черную ткань на крылья порвали.
Тут и староста с поселянами подошел:
- Не урони чести русской, вот что тебе скажу. Ежели кто посмеет сразу в дыню.
- Хорошо, отец, - ответил Илья.
Богатырь потрепал по голове сынишку:
- Ты, Руслан, один мужик теперь в доме остаешься. Помогай матери, учись хорошо.
- Сейчас каникулы, пап, - напомнил Руслан.
- Да, конечно... - кивнул Илья, так и не признавшись никому в своем предчувствии, что путь будет долгим и что за лето он не обернется.
Из оружия богатырь взял с собой длинное копье, свой любимый меч, большой охотничий нож. Щит, копье и шлем Илья приладил к седлу.
- Что же, до свидания, родные, - сказал на прощание Илья, обращаясь ко всем.
И, поцеловав жену и сына, легко взобрался на своего богатырского коня.
* * *
Теплый мягкий ветерок нежно ласкал густую травку лугов. Причудливо извиваясь, искрились родники, густой лес пел свою добрую песню.
Высоко в небе плавно парили белоснежные лебеди.
Что-то теплое и мягкое шлепнулось на плечо Ильи Муромца.
- Ну, е-мое! Лебедь - птица безголосая. Вокруг простора на сотни верст, а ей надо свою переработку сбросить прямо на меня, - сокрушался Илья.
Богатырь слез с лошади и поспешил к ближайшему ручью умыться, надеясь на то, что ни одна живая душа не видела случившегося конфуза.
Но не тут-то было. Возле самой воды сидел Соловей-Разбойник и, напевая песенку, полоскал в ручье белье.
Полоскал он умело, чувствовалось, что эта работа для него не впервой. С тех пор как Соловей-Разбойник женился, он перестал свистеть и наводить ужас на все окрестности, зато начал стирать свои вещи, чистить зубы и вообще походить не на чудище беспризорное, а на вполне ухоженного лешего.
- Здорово, Соловушка.
- Здорово, Илья, - прошепелявил Соловей, - видать, и у тебя судьба не сахар. Уконтрапупили.
- Все мы одинаковы под синим небом. И на князей, и на разбойников падает без разбора. Подвинься.
- Ты куда это так вырядился? - спросил Соловей. Последний раз Илью Муромца он видел при полном военном параде года три назад.
- К князю. Повидаться решил, проветриться заодно, - об истинной цели визита Илья решил умолчать.
- С мечом? В кольчуге? Ну-ну.
Поняв, что таиться бесполезно, Илья рассказал о грамоте, высказал свои сомнения.
- Думаешь, война собирается? - спросил Соловей с тревогой.
- Ох, думаю. Князь просто так не позовет. Пойдешь со мной?
- Да я бы с радостью, - вздохнул Соловей-Разбойник, - только я же скоро это... Тут Соловей замялся.
- Чего?
Соловей вздохнул:
- Отцом стану, вот чего.
- А не свистишь? - удивился Илья.
- Зуб даю, - поклялся Соловей и показал, какой. Зуб оказался длинным и желтым.
- Отец - дело домашнее, - согласился Муромец.
Соловей-Разбойник встал, обтер руки о штаны, рассовал белье по карманам:
- Пора мне. Домой. Знаешь, как хорошо в доме жить? Тепло, чисто, уютно. Жена... Ты ее видел? Может, она для кого и кикимора, но для меня прекрасней ее нет... Ты вот чего, - спохватился вдруг. - Возьми с собой вот это, пригодится.
И протянул Илье свисток.
- Зачем мне? - спросил Илья.
- Это не простой свисток. Сотовый. Пчелы, по моей просьбе, делали. Где бы ты ни был, засвистишь, я услышу. Только не пользуйся часто: энергетическая пыльца быстро испаряется.
- Спасибо, - растрогался Илья. - Ты уж извини меня, если что. Столько я тебе всяких бед причинил, гонял тебя, а ты мне помогаешь...
- Ничего, - улыбнулся, вспоминая, Соловей-Разбойник, - ничего. Мы русские - это многое объясняет.
Они обнялись, и каждый пошел своей дорогой. Соловей-Разбойник - к молодой жене, хоть и кикиморе, но самой прекрасной на свете. А Илью Муромца ждали новые приключения.
БОГАТЫРЬ И КНЯЗЬ
Князю Андрею Федоровичу доложили о прибытии Ильи Муромца в тот момент, когда правитель Руси подписывал разрешение на открытие в Суздале филиала мастерской пошивочной фирмы "Хого Босс".
"Пожалуй, следует издать указ, чтобы названия иноземных фирм у нас везде по-русски писались. Вот "Хого Босс" как будет? "Гоги-хозяин"? Тоже неплохо", - размышлял князь. И в этот момент сообщили о том, что Муромец уже в княжеских палатах.
Князь аккуратно положил на стол свое любимое, покрытое тончайшим слоем золота гусиное перо "Парк Юр" и поспешил навстречу богатырю. Но Илья уже вошел в малахитовый кабинет князя.
Кабинет действительно был малым хитом княжеских палат. Небольшой и уютный, отделанный ценными породами дерева, гранитом, мрамором, яшмой и янтарем. У большого окна стоял дубовый стол с золотым и серебряным орнаментом. Восхитительный атрибут стола - чернильница из зеленого малахита и горного хрусталя в виде двуглавого орла, восседавшего на троне.