— Забудь пока об этом. — Твоя радиостанция не работает. Это сделал Тэл по указанию магистра.
— Вот как! Коварный прием… Нет-нет, помню и молчу.
— Расскажи лучше, что нового на Земле? — попросил я.
Дин начал рассказывать. По его словам, на Земле ничего не изменилось. Война немыслима, но угроза ее продолжает оставаться. Коммунисты несговорчивы…
У нас стал назревать спор, но я вовремя спохватился.
— Знаешь что, Дин, давай кончим этот разговор. Получается сказка про белого бычка.
— Согласен, Ник, разберутся без нас.
— Но мы скажем свое слово, когда потребуется. Ведь мы договорились с тобой о дружбе?
— Да, да и незачем повторять. Мое слово твердо. Послушай, Ник! Твоими стараниями мой желудок превращен в вакуум. Когда у них это самое?..
— Скоро. Через полчаса. Имей в виду — за столом без лишних слов.
— Не привык, но постараюсь, — пообещал Дин.
3
Альвины приняли Руиса с тем же равнодушием, как и меня на первых порах. Но он оказался более общительным парнем. За столом хозяева обычно хранили молчание, Дин сразу же нарушил его.
Лишнего стула не было, и Руису пришлось как-то примоститься между мной и Тэлом. Он отпустил удачную шутку по этому поводу.
— Между двух стульев — это все-таки не между Землей и Луной.
Шутку приняли. Впервые улыбнулся Кайбол. Дина отлично понимали я и Тэл, к нам надо прибавить и магистра с дочерью. Таким образом, у Дина были слушатели, и он болтал обо всем, что придет в голову.
Кажется, он не умел скрывать своих чувств и мыслей. Дин рассказал, как перепугался, встретив на Луне Тэла и меня, и как потом обрадовался. Да, он был человеком непосредственной натуры и этим походил на Тэла, который был однако менее разговорчив. Они как-то сразу понравились друг другу. Когда Дин рассказывал что-нибудь хоть немного смешное, Тэл смеялся с оттенком подобострастности. Зато на Ильману Дин произвел, видать, неблагоприятное впечатление. Почему? Я еще не понимал этого, но хорошо заметил и мог поклясться перед собой, что это именно так. В заключение обеда, как обычно, альвины пили фруктовый сок, или что-то в этом роде. Вероятно, их напиток содержал алкалоиды возбуждающего действия. Я каждый раз испытывал это на себе — чувствовал прилив бодрости, казалось, в руках и ногах прибавлялось силы и повышалось настроение. Но там не было и градуса алкоголя.
Дин Руис, выпив свой стакан, воскликнул радостно:
— Это же «кока-кола»! Где и как вам удалось подцепить рецепт изготовления прославленного напитка?
— У вас, только у вас, — сказал Кайбол с чуть заметной язвительной усмешкой. Дин принял его ответ за чистую монету.
— Ну, ясно! Это же мировой напиток!
Тэл смеялся, сам не зная чему. Он не скрывал, что новый гость очень нравится ему, и похвалил:
— Ты, Дин, славный парень.
Ильмана хмурилась. Я перехватил ее дрожащий, как пламя на ветру, взгляд и побоялся: сейчас она встанет и скажет строго и презрительно, что глупость нисколько не смешна, и еще что-нибудь неприятное для Тэла. И она поднялась, но молча ушла. Дин ничего не понял, он продолжал болтать:
— Вы мне нравитесь. Вы многому успели научиться у нас.
Поднялся помрачневший Кайбол. За ним ушли все альвины, кроме Тэла.
— Ваш шеф, — сказал Дин Тэлу, — деловой человек и не любит шутить. Сколько он платит вам?
— Чего? — Тэла разбирал смех.
— Денег, разумеется, — пожал плечами Дин.
— Мы им цены не знаем.
— Значит много, — заключил Дин.
— Очень много, — смеялся Тэл. — Ты простецкий парень, Дин. С тобой дружить можно. Такие не способны на зло. Ну, идите отдыхать, парни. У меня — работа.
Я думал, что несмотря на не очень-то приветливое отношение Кайбола к Дину, магистр пригласит его к себе для разговора. Но приглашения не последовало. Очевидно, магистр знал положение дел на Земле лучше Руиса.
Мы сидели — я и Дин — у себя в комнате и толковали о земных делах. Но скоро Дин утратил к ним интерес. Удобно развалившись в складном кресле, которое служило ему и кроватью, он начал рассуждать, как настоящий абориген-селенит:
— Мы живем на облаянной собаками планете и плюем на этот лай. Мы равнодушны к воздыханиям влюбленных, которые шепчут под чарующим лунным светом пошлые слова друг другу о своих чувствах. Мы со снисходительной усмешкой можем думать о земных звездочетах и разных гадалках, которые что-то предсказывают, поглядывая в нашу сторону. К черту все! Надоели земные страсти, психоз — денежный и военный, — все к черту! Вообрази, Ник, что мы с тобой отправились на курорт отдохнуть от трудов праведных, но сбились с дороги и попали сюда. Не тратить же нам время отпуска на обратный путь, чтобы отыскать нужную дорогу. Мы можем отлично провести время и здесь. Экзотика, неизведанные места — шикарно! Надо отключить свой мозг от всего земного.
— Стол здесь не совсем курортный, — заметил я.
— Вот именно! — подхватил Руис. — Это дело мы сейчас и обсудим. Мы, дорогой Ник, одинаково думаем, и это меня очень радует. Итак о столе. Пусть мы будем иметь «кока-кола». Но что ты скажешь о хорошей рюмке коньяку?
— Отличная мысль, — согласился я. — Но она бесплодна, как лунные долины.
— Ничуть. — Руис сбросил ноги со спинки кресла и сел. — У меня в ракете остался изрядный запас всего этого… Коньяк-экстра! Как бы перетащить его сюда?
— Бутылки, наверное, разорвало, — высказал я предположение. — Безвоздушное пространство… А потом — карантин, дезинфекция.
— Предусмотрено, и все сделано по особому заказу, — уверял Дин. — Ничего не случилось. А что касается дезинфекции — ну пусть эти драгоценные сосуды обмоют снаружи, коньяк от этого не испортится. Иди к шефу…
— Пустая затея, — сказал я. — Вдвоем нам идти не разрешат. Кайбол опасается, что мы заберемся в «Сириус» и улетим. Но делу может помочь Тэл.
— Ура! — Дин вскочил. — Я о нем и не подумал. Он свойский парень. Увидеть бы его поскорее!
Раздался тихий мелодичный звон. В круглой ручке возле неразличимой двери вспыхнул красноватый свет. Неужели Тэл? Легок на помине…
Вошла Ильмана. Дин поспешно отвесил ей низкий поклон, но она даже не посмотрела на него.
— Николай, вас приглашает к себе магистр.
4
Я ошибался. Магистр не хотел беседовать с Дином Руисом совсем не потому, что сам отлично знал положение дел на Земле. Кайбол сказал мне:
— Не понимаю этого молодого человека, не верю ему, и все же не хочу проделывать той процедуры, которую пришлось перенести вам. Она насторожит Руиса, и наше дело осложнится. — Кайбол говорил об электроэнцефалографии. — Мне Руис не нужен, но его никуда не денешь. Вы наш союзник, и я буду разговаривать только с вами. Руиса считают погибшим. Кроме одного человека. Через каждые два часа с Земли вызывают «Сириус». Тэл и я запомнили слово «Киджи». Вы не знаете, что такое «Киджи»?
— Нет. — Я и в самом деле не знал, фамилия это, город или условный позывной? — Вообще никогда не слышал такого слова — Киджи.
— Руис должен знать.
Затем Кайбол сообщил новости. В Советском Союзе объявлен конкурс на проект лучшего памятника космонавту Стебелькову. «Атлантик-компани» накануне катастрофы: выяснилось, что подземный город даже не строился, но взносы назад не возвращаются, и президенту компании грозят большие неприятности. Дин Руис, вероятно, хотел поправить денежные дела отца и предпринял этот рискованный полет, рассчитывая на большое вознаграждение.
— Я буду информировать вас обо всем существенном, что произойдет на Земле, — сказал Кайбол. — И мы вместе решим, что следует предпринять.
— Благодарю за доверие, магистр, — я поклонился. — Я понимаю, как надо вести себя с Дином Руисом. Вообще-то он производит впечатление бесхитростного парня. Он считает, что здесь можно отлично отдохнуть.
— Если бы это было так, — сказал Кайбол. — Прибыл он, разумеется, не отдыхать. Но вполне возможно, что полет его был пробным, и этот рейс не является началом операции. Пусть Руис веселится и не задумывается над тем, что волнует нас, — добавил магистр. — Он ничего не должен знать и подозревать. Вам надо дружить.