Никэд Мат
ЖЕЛТЫЙ ДЬЯВОЛ
Т. 1
Гроза разразилась. 1918 год
Глава 1-ая
ПОСЛЕДНИЙ ЭКСПРЕСС
1. Загадочный чемодан
— Не переворачивайте!
— Держите!
— Держите!
Поздно. Большой, продолговатый чемодан грузно падает на перрон.
Два японца кидаются к чемодану. Один — высокий, хочет что-то сказать, но останавливается. Другой, маленький, в военной форме, кричит:
— Тащите в вагон! Только скорее. Ас-с…
…Данн, данн…
— Второй звонок экспрессу Петроград-Владивосток!
Экспресс переполнен, точно эвакуируется вся знать Петрограда. На перроне — аксельбанты, звон шпор, французская и английская речь, изящные туалеты дам…
В переполненных купе вагонов — воздух прян от духов, слышны прощальные поцелуи, обещания, надежды. Радость и зависть. Но у всех на лицах одно: тревога…
Данн, данн, данн… третий звонок.
Последние прощания, воздушные поцелуи…
— Баронесса Глинская, не забудьте!
— Будьте спокойны, граф! Молодость не забывает… — огромные серые глаза баронессы загораются злым огоньком.
— Благодарю вас. До свиданья…
— Прощайте, милэди!
— Нет, до свиданья!!..
…Поезд тронулся. Из окна пульмановского вагона высовывается широкоскулое лицо японца и кивает кому-то на перроне.
— Так. Помните 23+18!
Человек в хаки:
— Ол райт, генерал! 82! Как чемодан?
— Коросо! — золотые очки японца поблескивают. Желтая маска лица на миг оживает. — Так, 33!
— Есть, генерал!
2. Налет на поезд
Поезд мчится. Нет, летит. Лишь стук колес:
…Тук-тук, тук-тук.
Брызги искр вдоль окон. В вагонах тишина — все спят. Темно. Так безопаснее.
…Ш-ш-ш-трах-ахх-шш-ссс…
Поезд стоп. От внезапного толчка заснувшие пассажиры вскакивают.
— Что случилось?
Пока возникает несложный вопрос, в купе № 17 три яркие точки гипнотизируют глаза.
В свете электрических фонарей три блестящих револьвера, три черные маски.
— Руки вверх!!
— Ни звука.
— Ваш портфель, господин полковник!
Сизый нос полковника заметно бледнеет. Он хочет что- то сделать, но в тот же миг холодное дуло револьвера приклеивается к виску полковника.
— Где?
— Здесь, — еле слышно выдавливает полковник.
Черная рука поднимает подушку и берет портфель.
— Готово!
Две тени за дверь. У третьей на момент соскальзывает маска. В свете фонаря черные глаза, орлиный нос…
— Ах, — в углу купэ раздается истеричный возглас женщины, — это… это…
Чик — гаснет электрический фонарь. Хлоп — дверь, и опять все темно.
Первым приходит в себя полковник. Он переходит к даме и начинает ее успокаивать.
— Успокойтесь, сударыня. Бандиты уже ушли.
— Это… это, я знаю… я узнала, — бессвязно шепчет дама.
— Что вы знаете, мадам, говорите…
Но дама теряет сознание.
— Она бредит, — иронически бросает третий пассажир. — Откройте окно. Здесь душно.
Полковник предостерегающе поднимает руку.
— Что вы хотите делать? Кругом вагонов вооруженные люди. Нас пристрелят.
— Я не боюсь, — с усмешкой отвечает третий пассажир.
Полковник вопросительно смотрит на него, но в темноте не различает выражения лица третьего пассажира.
За окном раздается несколько выстрелов. Поезд, содрогаясь, трогается и затем, быстро прибавляя ход, точно сорвавшийся с цепи зверь, мчится от своих травителей.
На остановке в Вологде в вагонах зажигают свет, — полковник пишет телеграмму о краже портфеля.
— Я сейчас вернусь, — говорит он даме, — я только отнесу телеграмму.
Дама в испуге умоляюще берет полковника за руку.
— Не уходите! Я боюсь…
Третий пассажир, все время как бы дремавший, вдруг просыпается, встает и одевает шляпу.
— Я иду на станцию. Могу отправить вашу телеграмму.
— Пожалуйста, будьте добры.
Полковник вручает ему телеграмму.
3. Угроза чемодану
Поезд опять мчится. Голые каменистые поля сменяются мелким кустарником. Утро уже рассвело. Кроваво-алое солнце рвет клочья тумана.
…Ту-ту… ту… ту-у-у-у…
Машинист одной рукой беспрестанно нажимает клапан свистка, другой все прибавляет ход.
Его помощник лопатой загребает уголь, швыряя его в ненасытную пасть паровоза. Мускулистое тело, освещенное пылающей топкой, сгибается и выпрямляется.
— Ну, знаешь, Спиридоныч, — бросает ему машинист, — такого хода эти рельсы еще не видали. Как бы нам не слететь под откос.
— С нас потеря не велика, — злобно смеется кочегар. — Ну, а тех, — жест в сторону вагонов, — тем прямая дорога под откос…
— А здорово бандиты их обчистили, — опять заговорил машинист.
— Ерунда! Там еще много добра осталось. А чье добро, спрашивается, наша кровь…
Кочегар сердито сплюнул и полез на тендер разгребать уголь.
— Эй, кто там? — кричит он, увидя лежащего на угле человека.
Человек скатывается с угля.
— Не сердись, братишка. Я безработный, тоже кочегар. Куда ж мне, к буржуям лезть?
Машинист равнодушно бросает кочегару:
— Ладно, пусть едет.
Новый кочегар оказывается парнем разговорчивым.
— Далече едешь? — спрашивает Спиридоныч нового кочегара.
— Я с самого Петрограда.
— И все на тендере сидел? То-то тебя бандиты не заметили.
— Ну, что им от меня. Для них и в вагонах добра достаточно.
— И достаточно, и еще осталось, — отвечает машинист, — давеча на станции я видел большой чемодан за печатями…
— Да, да, — подхватывает кочегар, — я тоже видел — макаки[1] что-то очень волновались, когда его тащили: небось, что-нибудь важное…
Новый кочегар прислушивается.
— Чемодан, говорите, за печатями? А что бы это могло быть?.. Ведь сейчас, всякая сволочь нашей власти дело портит, не мешало бы поглядеть.
— Это верно, — соглашается Спиридоныч. — А то, может, и в самом деле что…
Потом, улучив минутку, шепнул новому кочегару:
— Знаешь что… я вот освобожусь на этой станции и могу поехать дальше, как пассажир, а ночью…
Новый кочегар сжимает руку Спиридоныча.
— Молчи…
4. Третий пассажир действует
Третий пассажир из купе № 17 подошел к окошечку телеграфа и подал телеграмму:
Петроград Оперштаб. Был налет на поезд. Портфеля не нашли. Документы спасены. Следую дальше.
Генштаба Скворцов.
— Так будет хорошо, — усмехается про себя третий пассажир. — Дайте, пожалуйста, квитанцию. Благодарю вас.
Он, насвистывая, возвращается и проходит в салон-вагон.
Там он просит три стакана кофе и, когда ему подают — быстрым движением руки, что-то в два из них опускает, затем поднимается из-за стола и с одним отходит к окну вагона.
— Отнесите эти в купе № 17…
Пока официант разговаривает с другим пассажиром — к столу подходит офицер и, спрашивая у ресторатора: — можно? — берет один из этих стаканов.
Официант заметив, что один из стаканов взят, наливает новый, ставит оба на поднос и уходит с ними в купе № 17.
К офицеру подходит молодая дама.
— Лизи, — он берет руку дамы и целует, — доброе утро.
— Еще стакан, — кивает он ресторатору, и они садятся. Начинается разговор о прошлой ночи.
5. Отравление
В салон-вагоне общее оживление: обсуждают налет.