– Ну вот, я так и знала! Ты ничего нормально сделать не можешь! НИ-ЧЕ-ГО! Я же сказала – возьми свой пригласительный на столе! И что? Ты даже не пошевелился! Тебе было лень! А я, значит, и достаю билеты, и еще должна следить, чтобы ты их не забыл!
Милиционеры напряглись, Олежка, сходу врубившийся в замысел, забубнил:
– Счас еще посмотрю, счас! Я вроде брал…
– Может, ты это нарочно? – продолжала нагнетать я. – Точно мама говорила – ты не мужик! Ты ничтожество!
Лица милиционеров, до этого высокомерно-равнодушные, начали меняться, как в фильмах про превращения вампиров: они заострились и мне даже показалось, что их резцы стали медленно вырастать в клыки. Они мечтали меня порвать…
– Ну и что ты теперь намерен делать, тупица? Нет, ты посмотри – обратилась я уже к подружке. – Ну можно жить с таким мужем? У него же в детстве вместо аппендицита мозг вырезали! Иди, чучело, дежурь в машине – я же не поеду назад на трамвае!
Милиционеры не обменялись ни словом, ни взглядом. Они вдруг просто как по команде разжали руки, открыв для Олежки крошечный индивидуальный коридор. И как только он в него юркнул, тут же сомкнули ряды. Олег тихо шепнул им: «Спасибо, мужики!» И тут я поймала на себе ненавидящий взгляд их старшого. Видно, я очень напомнила ему его собственную жену, потому что если бы взглядом можно было убивать, я бы уже лежала на земле, продырявленная сотней разрывных пуль. Чувство мужской солидарности сработало надежнее пропуска.
…И только когда мы уже, уплотнившись, уселись на наши места, подружка сказала: «А я не поняла, ты чего на моего мужа наехала? Почему это с ним нельзя жить? И интересно, на каком таком столе ты оставляла ему пригласительный?»
Мужчина или женщина?
Пятница вечер. Мы с мужем пошли в наш любимый итальянский ресторанчик, где хозяин Микеле – практически друг семьи. Заходим. Микеле бросается к мужу. Радостно целует его три раза (а в Австрии положено – два). Потом бросается ко мне. И целует два раза.
– А чего это – меня три? – удивляется муж.
– Ну так ты же русский! У вас же целуются три раза?
– Да. А чего тогда Наташку – два?
– Ну…, – мнется Микеле. – У меня тут жена зашла… Замучаешься ей объяснять ваши русские обычаи: почему это я постороннюю даму лишний раз чмокнул.
Сидим, едим. Очень вкусно. Тут Микеле подходит ко мне и шепчет на ухо:
– Посмотри на крайний столик у окна. Да не поворачивайся! Так, будто между прочим… Как думаешь, крайняя слева – это мужчина или женщина?
Оглядываюсь. За столом 4 человека. Парень с девушкой. Еще одна девушка в открытом черном платье. И некто – с длинными светлыми локонами, застывшими под толстым слоем лака, в элегантном брючном костюме. Лицо вроде женское и даже губы чуть подведены. Но суровые мужские скулы, общая грубоватость черт и выразительный кадык на горле сбивают с толку.
– Что, не можешь бабу от мужика отличить? – посмеивается муж. – Фильм «Крокодил Данди-2» видел? Ну так действуй. Вроде бы что-то уронил – а сам за самое дорогое – хвать!
– Мне после этого путь или в тюрьму, или на разборку с женой! – говорит Микеле. – И я выберу тюрьму!
– Слушай! – говорю. – А ты читал «Тома Сойера»?
Микеле оживляется:
– Ну, читал.
– Помнишь, там тетушка вычислила переодетого пацана очень просто: она кинула ему клубок шерсти. Девочки ловят брошенное, расставляя ноги. А мальчики – сдвигая! Может, тебе что-нибудь ей кинуть?
– О! Хорошая идея! Но что я кину? Вилку? Ножик?
– Микеле! Да ты азартный! – засмеялась я. – Как-то нехорошо в посетителей ножами кидать!
– Да! – вздохнул хозяин ресторанчика. – Ну никак не получается проверить…
– Слушай, – не выдержала я. – А тебе-то какая разница, баба это или мужик? У вас же тут полная толерантность!
– Да при чем тут толерантность! – обиделся Микеле. – У меня проблема! После ужина я подаю гостям комплимент: мужчинам – граппу, дамам – лимончеллу. А что мне подавать этому крайнему слева? Их же четверо, сразу будет видно, за кого я его – или все же ее? – принял. Ошибусь – нехорошо получится! О! Пожалуй, я опрокину ему что-нибудь на брюки, и посмотрю, в какую туалетную комнату он побежит!
На что только не идут хорошие рестораторы, чтобы угодить гостям с комплиментом…