Обсудили мы вопросы семьи и брака.
– Что в городе посмотреть хотите? – спрашиваю.
– В Венскую оперу мечтаем попасть! – мечтательно вздыхает подруга.
– А сын-то хочет оперу слушать? – интересуюсь сердобольно. – Три часа арий и речитативов. Без интернета. Не все молодые выдерживают. У некоторых ломка начинается…
– Ничего! – твердо сказала подруга. – Пусть приобщается.
Купили мы билеты на «Cosi fan tuttе» Моцарта. И тут я понимаю, что это чуть ли не единственная его опера, которую я ни разу не слышала. И понятия не имею, о чем она.
Приходим. Славик просится у мамы припасть не к источнику прекрасного, а к источнику пива в соседнем баре. Та не сдается.
И вот сидим мы в ложе. Играет увертюра. Славик крутится на кресле. Изнемогает. Открывается занавес. Два молодых человека речитативом весело спорят с многоопытным другом: а можно ли доверять женщинам?
– Ни в коем случае! – говорит друг. – Все они изменщицы и лгуньи. Такова их природа!
– А вот наши возлюбленные – кремень! – самодовольно замечают юные красавцы. – Любят нас прямо до гроба. Ни за что не изменят!
– А спорим, стоит вам только хоть на денек уехать, и они будут миловаться с другими? – лукаво спрашивает искушенный друг.
Вижу я – Славик как-то вертеться перестал. Проникается музыкой Моцарта. Внимательно читает на экранчике перевод. Что значит – классика!
– Да ни за что такого не будет! – надуваются от гордости молодые петушки. – Спорим!
Тут я лезу в программку. И вижу, что переводятся эти «Кози фан тутти» – «Так поступают все женщины, Или Школа влюбленных.» По либретто Лоренцо да Понте. А уж этот да Понте в теме разбирался. С самим Казановой соперничал по части похождений. Его любовницы подсылали друг к другу убийц, травили собственных мужей, одна дама, чтобы удержать ветренника, родила ему одного за другим троих детей, а он в это время пересоблазнял кучу светских дам, иногда ухлестывая одновременно сразу за двумя сестрами и их матушкой. Когда этот Понте писал либретто к моцартовскому «Дон Жуану», говорят, он просто смотрел в зеркало. Ну и «Женитьба Фигаро» с ее любовными хитростями была ему как родная.
В этой пьесе увлекшийся автор заставил молодых людей соврать, что едут на войну, переодеться в турков и соблазнять подружек друг друга. Одна девица поддалась сразу, вторая еще упорствовала, но мы с приятельницей уже знали: бастион вот-вот падет. А Славик, чутко вслушивающийся в неземной красоты дуэты, еще на что-то надеялся.
И тут – антракт.
– Какая чудесная постановка! – говорю я. – Слава Богу, нормальные декорации, костюмы. Жаль только, либретто дурацкое. Критики еще при жизни Моцарта писали, что очень надуманный сюжет,
– Да нормальный сюжет. Жизненный! – бурчит будущий берлинский стажер Слава.
Второй акт ударял мужчин под дых. Задорная служанка поучала своих хозяек, как надо жить: «слушать сразу сто мужчин, строить глазки тысяче, кокетничать – со всеми! И чтобы каждый был уверен, что он – единственный. Обещать и обманывать, изменять и притворяться – вот главные умения женщины!»
Вижу – Слава мрачнеет на глазах. А служанка своим мощным сопрано добивает.
– Хорошенькая женщина еще может прожить без любви! – задорно распевает она. – Но без любовников – никогда!
Тут, гляжу, и муж подруги как-то напрягся. Тем более вторая девица сдалась, продержавшись после антракта не больше 10 минут.
Финал добил всех.
– И что ж нам делать? – убито спрашивают у коварного друга незадачливые любовники.
– Конечно, жениться! – отвечает тот. – Вам повезло: обычно мужья получают рога после свадьбы. А вы успели все проделать до. Так что теперь самое страшное у вас позади!
Закончилась опера жизнеутверждающим многоголосием о том, что счастливы лишь те мужчины, которые не обращают внимания на женские измены – ведь все женщины делают это!
Вышли мы из оперы в разном настроении. Мы с подругой весело напевали. Мужчины шли, призадумавшись.
– Знаешь что, мам! – сказал Слава подруге следующим утром. – Я тут подумал – пожалуй, я в Берлин не поеду. Что я в том Берлине не видел…
– Эх, зря я тебя не послушала, лучше бы он пиво пил! – расстроенно призналась мне подруга.
А еще говорят, что опера – изживший себя жанр, анахронизм. Не-ет, настоящее искусство – живее всех живых!
Шерлок в юбке
Звоню приятельнице в Питер.
– Не могу разговаривать! – отвечает. – Смотрю Шерлока Холмса!
– А что? Хороший сериал? Мне вот прежний очень нравился..