И сон — внезапный, как смерть — в данном случае сон подобен смерти в прямом смысле, ибо герой отправляется в путь по загробному миру.
Так завершается первый из двадцати циклов, составляющих поэму. Надо заметить, что деление на пятистрофные циклы ни в коем случае не условно: кроме формальных признаков (использование определенного ключевого слова, открывающего и закрывающего каждую из пяти строф) цикл отмечен, как правило, сюжетной и композиционной завершенностью. По существу это главки или песни, которым легко было бы дать заглавия (что и делается в некоторых переводах). Однако при этом циклы формально и сюжетно так связаны друг с другом, так перетекают один в другой, что разделять их жесткими границами представляется невозможным. (См. комментарий к стрф. 20.)
Строфа 6
утес расколотый — вход в загробный, нижний, мир мифологическое сознание естественно помещало в пещеры или расселины (напр. вход в античный Аид). Автор же обозначил скальной расселиной выход из нашего мира в вышний. Таким образом это уже вторые после монастырских врата, которую преодолевает герой в своем путешествии по концентрическим кругам духовного мира. (См. комментарий к стрф. 4, 89)
ткач — заморский ли, наш ли местный — пейзажи, изображенные Автором Жемчужиныво втором и третьем циклах, действительно скорее тканые и шитые, чем писаные кистью, — скорее гобелены, чем книжные миниатюры. Плотность и зримость описаний заставляет почти мгновенно забыть, что герой попал в реальность сновидения.
Строфа 7
Восточного жемчуга россыпь — дальше будет перечислено множество драгоценных камней, но первым в этом списке как напоминание о теме поэмы стоит жемчуг.
Строфа 8
И духом плодов — хоть я не снедал их,…утешился — замечательная деталь: даже плоды в этом духовном саду насыщают не утробу, как библейская манна небесная, но утешают душу ароматами.
Строфа 10
Сверкали камушки на дне — чудесная река, дно которой усыпано драгоценными камнями, встречается, и в рыцарских романах (Флорис и Бланшефлер), и в жанре путевых заметок. Описана таковая у Данте (Рай XXX.61–9). См. комментарий к стрф. 12.
Строфа 11
Крылатая, свершая круг / Судьба…/ Поднимет вновь, низринет снова. — первая строфа третьего цикла завершается знаменательным пассажем, открывающим еще одну тему — тему судьбы, фатума, колеса фортуны, поднимающего героя на вершины духовные и вновь низвергающего на землю. См. комментарий к стрф. 1, 2, 23.
Строфа 12
Река обозначала край — река всегда воспринималась как естественная граница не только между земными владениями, но и между мирами. Разница в том, что граница между мирами (к примеру, Стикс) не может быть преодолена человеком во плоти (Орфей или Геракл — исключения, лишь подтверждающие этот закон). Путь героя Жемчужины по существу есть зеркальное отражение пути Орфея. Однако здесь есть и существенные различия — см. комментарий к стрф. 27
Строфа 13
обонпол — на той стороне, по ту сторону
страхи ли, чудеса ли — все одолею… — решимость воистину рыцарская! Здесь герой напоминает не только Орфея, но и сэра Орфео, бесстрашно входящего в подземное царство фэйери (см. «Сэр Орфео»). Однако рыцарство это в контексте всей Жемчужины и даже последующих трех строф выглядит несколько комично. Такая же ситуация возникает а конце поэмы. См. стрф. 97.
Строфы 14–15 — 16
Вот он, поворот колеса Фортуны, — герой встретил Жемчужину и испытывает новый эмоциональный перепад — от ребяческого все одолею до снова страхом я объятый — со всей гаммой чувств, причем написанной так, как может написать только великий мастер.
Строфа 17–18
Описание традиционного платья молодой аристократки XIV века. (см. комментарий кСэру Гавейну)
Гербовой лилии подобна — имеется ввиду геральдическая лилия (ирис) на королевском гербе, но за этим просматривается и евангельское «Посмотрите на полевые лилии, как они растут: ни трудятся, ни прядут; но говорю вам, что и Соломон во всей своей славе не одевался так, как всякая из них…» (Мат. 6:28–29).
Строфа 19
Но ярче всех одна из них… — пока что эта жемчужина воспринимается как украшение, однако далее (см. стрф. 62 и 92) становится ясно, что она соответствует жемчужине из евангельской притчи: «Еще подобно Царство Небесное купцу, ищущему хороших жемчужин, Который, нашед одну драгоценную жемчужину, пошел и продал все, что имел, и купил ее.» (Матф. 13:45–46).