Глава 2
Два дня спустя Гвен на заре разбудил солнечный свет, бивший в комнату сквозь муслиновые занавески. Она сразу подумала о завтраке с Лоуренсом, после которого должен состояться грандиозный тур по поместью. Сев на краю постели, она расплела косы, потом спустила ноги на пол, и они утонули в мягком меховом ковре. Она глянула вниз и пошевелила пальцами в пушистой белизне: интересно, какому зверю принадлежала эта шкура? Встав с постели, она накинула бледно-розовый халат, заботливо повешенный кем-то на спинку стула.
Они прибыли на плантацию рядом с горной деревушкой накануне вечером, как раз перед заходом солнца. С раскалывавшейся от усталости головой, ослепленная яростными пурпурно-красными красками заката, Гвен рухнула в постель.
Теперь она по дощатому полу подошла к окну и раздвинула шторы. Глубоко вдохнула, вглядываясь в первое утро своего нового мира, и прищурилась от его яркости, оглушенная шквалом жужжания, свиста и чириканья.
Перед ней тремя террасами спускался вниз по склону холма к озеру цветущий сад с дорожками, лесенками и притулившимися под деревьями скамьями. Такого прекрасного, сверкавшего серебром озера Гвен никогда еще не видела. Все воспоминания о вчерашней автомобильной поездке с ужасающе крутыми, как изгиб шпильки для волос, поворотами, глубокими ущельями и тошнотворными толчками на ухабах моментально смыло. За озером поднимались вверх по склону и окружали зеркало воды ковром зеленого бархата длинные ряды чайных кустов, такие ровные и симметричные, будто их простегали нитью. Среди них сборщицы чая в ярких сари уже занимались своим кропотливым делом. Издали они напоминали вытканных на ковре разноцветных птиц, застывших на миг, прежде чем схватить что-нибудь в клюв.
Под окном спальни росло грейпфрутовое дерево, а рядом с ним еще одно, которое Гвен не могла опознать, но на нем висели ягоды вроде вишен. Надо бы нарвать их к завтраку, решила она. На столике внизу сидело какое-то маленькое создание – не то мартышка, не то сова – и смотрело на нее круглыми как блюдца глазами. Гвен оглянулась на огромную кровать с пологом, завешенную москитной сеткой. Атласное покрывало на одной стороне постели было едва смято, и она подумала: странно, что Лоуренс не присоединился к ней. Вероятно, он хотел дать ей спокойно выспаться после поездки и ушел в свою комнату. Услышав скрип открываемой двери, Гвен повернула голову:
– О, Лоуренс, я…
– Леди. Вы должны знать. Я Навина. Здесь, чтобы служить вам.
Гвен уставилась на низенькую коренастую женщину, одетую в длинную сине-желтую юбку с запа́хом и белую блузу, и отметила про себя, что она немолода: седеющая коса до самого пояса, круглое лицо, сплошь покрытое морщинами, и бесстрастные глаза с темными кругами под ними.
– Где Лоуренс?
– Хозяин на работе. Два часа, как ушел.
Гвен, расстроенная, отошла от окна и села на постель.
– Вы хотите завтрак там? – Служанка указала на маленький столик за окном. Последовала пауза, в продолжение которой женщины смотрели друг на друга. – На веранде?
– Я бы хотела сперва умыться. Где тут ванная?
Навина пересекла комнату, от ее волос и одежды на Гвен пахнуло каким-то необычным пряным ароматом.
– Вот, леди, – сказала она. – За ширмой ваша купальная комната, но туалетный кули еще не пришел.
– Туалетный кули?
– Да, леди. Скоро будет.
– Вода горячая?
Женщина покачала головой, будто описывая в воздухе узкие восьмерки. Гвен не поняла, означало это «да» или «нет», и решила, что служанка, должно быть, так выразила неуверенность.
– Тут есть дровяной котел, леди. Дерево альбиция. Горячая вода приходит утром и вечером, один час.
Гвен вскинула голову и постаралась произнести с уверенностью, какой на самом деле не ощущала:
– Отлично. Я умоюсь, а потом позавтракаю на улице.
– Очень хорошо, леди. – Навина указала на французские окна. – Они открываются на веранду. Я буду приходить и уходить. Носить вам чай.
– Что там за зверь?
Служанка повернулась посмотреть, но на столике уже никого не было.
В полном контрасте с удушающей, влажной жарой Коломбо утро здесь было хотя и солнечным, но немного прохладным. После завтрака Гвен сорвала с дерева вишню; ягода была красивая, темно-красная, но, когда она ее надкусила, вкус оказался кислый, пришлось ее выплюнуть. Накинув на плечи шаль, Гвен отправилась осматривать дом.