— Элис… — прошептал доктор, и его голос сорвался. — Как?..
Я не ответила ему. Вместо этого я подошла к обломкам, к тому месту, где когда-то стояла кровать. Это было место, где я лежала, где, по их мнению, я погибла. Я искала нечто важное. Неужели она погибла? Моя роза?
И вдруг я увидела ее.
Белую розу, ту самую, что была у меня на свадьбе.
Она лежала среди щепок, не сломанная, не потрёпанная, словно кто-то положил ее сюда самым бережным образом. Я выхватила ее из обломков и прижала к груди, как прижимают самое дорогое, самое хрупкое, самое святое.
— Вы… вы спаслись, — прошептал доктор Меривезер, глядя на меня с удивлением и восхищением. — Но как? Как вы вышли?
Я не знала, что ответить. Я не могла объяснить, как я оказалась здесь, как выжила после того, что произошло. Все, что я могла сделать, это держать розу в руках и чувствовать, как ее холод успокаивает мою бурю эмоций.
Харгривз, с бледным лицом, похожим на мраморную статую, подошёл ко мне. Его голос дрожал, как натянутая струна, готовая порваться.
— Миледи… — произнёс он, и в его глазах читался страх и неверие. — Как вы вышли из комнаты? Когда? Куда вы пошли? Мы искали вас повсюду.
Я посмотрела на них.
На Агостона.
На его порванную руку,
на его мокрые волосы,
на его глаза,
в которых читалось: «Я не верю. Я не могу поверить».
И снова воспоминания о сладкой мести, и внутри родилось желание сделать ему больно.
— Я не выходила, — сказала я тихо. — Меня вынесли.
Эти слова прозвучали как гром среди ясного неба. Они разорвали тишину, которая казалась ещё более глубокой и звенящей, чем перед грозой.
Я очнулась на чердаке. Там была записка. В ней было только одно слово: «Живи», — произнесла я, глядя на Агостона.
Тишина.
Глубокая, звенящая.
Как перед грозой.
Агостон медленно поднялся с пола. Его движения были размеренными и спокойными, но в них чувствовалась скрытая сила. Он подошёл ко мне, не нарушая тишину, и остановился на расстоянии вытянутой руки. Его взгляд, холодный и пронзительный, словно лезвие, впился в меня. В его глазах не было ни радости, ни облегчения — только подозрение.
— И кто, по-вашему, вас вынес? — медленно произнёс он, его голос был низким и холодным, как лезвие ножа.
Я не смогла ответить сразу.
Вместо этого я огляделась вокруг, пытаясь найти что-то, что могло бы подтвердить мои слова.
Мой взгляд упал на обломки, разбросанные по полу, на розу, лежащую среди них, и на пепел в моей руке.
— Мой муж, — наконец произнесла я, глядя прямо в глаза Агостону. — Но не вы.
— Твой муж мертв! Он умер на моих глазах! — произнес генерал, перешагивая через обломки.
Я почувствовала, как внутри меня поднимается волна гнева и боли. Я сжала кулаки, пытаясь сдержать слёзы.
— Значит, не настолько мертв! — выкрикнула я в ответ, мой голос дрожал от ярости и отчаяния.
Глава 18
Буря уже стихала, и последние капли дождя барабанили по крыше, словно природа наконец выдохлась после долгой и изнурительной борьбы. В воздухе витала свежесть, смешанная с запахом сырости, и казалось, что сама земля вздыхает, освобождаясь от тяжести ненастья.
Хавгривз, с его обычной учтивостью и сдержанностью, приблизился ко мне. Его голос звучал мягко, но в нем ощущалась настойчивость, как будто он знал, что я нуждаюсь в поддержке.
— Госпожа, — произнес он, склонив голову в знак уважения. — Вы могли бы на время восстановления вашей комнаты переехать в одну из гостевых спален. Это поможет вам избежать лишних неудобств.
На время восстановления комнаты — в одну из гостевых спален? О да! Я только за! Мысль о том, чтобы покинуть разрушенное крыло и оказаться в более спокойном месте, наполнила меня облегчением. Гостевые спальни находились дальше от комнаты Агостона, на другом этаже, и это радовало меня.
Подальше от разрушенного крыла, от пролома в стене, подальше от места, где я чуть умерла!
Я кивнула, стараясь скрыть дрожь в голосе.
— Хорошо, — сказала я, стараясь звучать уверенно. — Я согласна.
Не потому что боялась.
Нет, страх давно покинул меня, уступив место чему-то более мрачному и всепоглощающему.
Я просто знала, что мне нужно место, где я смогу дышать полной грудью, где не будет ни обломков, ни пепла, ни тени того, кто превратил мою жизнь в руины.
Хавгривз внимательно посмотрел на меня, словно пытаясь понять, что скрывается за моей маской спокойствия. Но я не собиралась раскрывать свои истинные чувства. Не сейчас.
— Я помогу вам перенести вещи, — предложил он, и в его голосе прозвучала забота, которая была мне так нужна. — Эм… Если что-то уцелело… В чем я лично сомневаюсь! Мы постараемся побыстрее восстановить вашу комнату! Завтра же мы вызовем магов-реставраторов.