Нет… Месть не приносит облегчение. Разве что сиюминутное. Она лишь позволяет занять ум составлением планов. Теперь мне стало еще хуже. К боли присоединился еще и жгучий стыд.
Я сейчас больше всего на свете хотела выйти в сад, в надежде, что прохладный ветер хоть немного приведет меня в чувство.
Но уже на пороге я обернулась.
Агостон стоял, словно окаменевший. Его глаза — не серые, а чёрные, как ночь. В них плескалась буря, которую я не могла не почувствовать.
И в этот момент он взорвался. Казалось, что внутри него что-то сломалось. Он бросил бокал на стол, и тот с глухим звоном разлетелся на тысячи осколков, разбившись о стену и напугав гостей.
Агостон шагнул вперёд, но не к офицеру, который хвастался перед новой дамой своими «подвигами». Его взгляд был устремлён ко мне.
— Вы не пойдёте в сад! — сказал он, и его голос был таким, что на нас начали оборачиваться. — Вы не будете встречаться с тем, кого не существует! Вы не будете играть с огнём, который сожжёт вас!
Я почувствовала, как внутри меня что-то сжалось. Его слова были как удар хлыста, но я не отвела взгляда. Вместо этого я улыбнулась. Не глазами, а только губами, как он.
— А если я пойду? — тихо спросила я, стараясь, чтобы мой голос звучал ровно. — Что вы сделаете? Убьёте меня? Как убили его?
Агостон схватил меня за руку. Не грубо, не жестоко, но так, что я не могла вырваться. Его пальцы были сильными, но в них чувствовалась какая-то странная нежность.
— Вы не понимаете, — прошептал он, наклоняясь ближе. Его дыхание было тёплым, а глаза — тёмными, как бездна. — Он не тот, кого вы ищете. Он не вернётся.
Я почувствовала, как в груди что-то оборвалось. Его слова были как удар кинжала в самое сердце. Но я не позволила себе показать слабость.
— Тогда зачем вы меня останавливаете? — спросила я, пытаясь сохранить спокойствие. — Если он не вернётся, то почему я должна бояться?
И вырвала свою руку из его руки и ушла.
Мои шаги были уверенными, но внутри меня бушевала буря. Я знала, что Агостон прав. Я знала, что он говорит правду. Но я также знала, что не могу отступить.
Сад был погружён во тьму, как будто сама ночь решила поглотить его целиком. Туман полз по земле, словно призрачный дым, обволакивая всё вокруг, создавая ощущение таинственности и нереальности. Фонарь горел тускло, но его свет пробивался сквозь завесу тумана, освещая небольшой камень, на котором стояла свеча.
Всё бесполезно. Агостон прав.
Я выдохнула, чувствуя, как слезы подступают к горлу.
— Я не знаю, слышишь ты меня или книга соврала… — прошептала я, тяжело вздыхая. — Если бы ты знал, как мне больно… Больно без тебя. Я так скучаю. Ты себе представить не можешь… Я ничем не могу заглушить эту боль. Ничем не могу ее унять. Она здесь…
Я прижала руку к груди.
— Ты обещал, что придешь, — произнесла я, глядя на фонарь сквозь слезы. — Хотя это могла быть еще одна бессовестная шутка твоего брата. — Но если ты меня слышишь, знай. Я люблю тебя…
Я развернулась и пошла прочь, унося свою боль обратно. Туда, где звучала музыка и пьяные гости обсуждали мой сегодняшний поступок.
Внезапно я услышала тихий, едва уловимый шорох за своей спиной.
Сердце забилось быстрее, как будто предчувствуя что-то тревожное. Я
медленно обернулась, пытаясь разглядеть источник звука.
Туман, словно густой кисель, обволакивал всё вокруг, скрывая очертания предметов. В его объятиях виднелся неясный силуэт, который казался частью этого загадочного мира.
Он стоял на краю сада, там, где мягкий свет фонаря едва пробивался сквозь густую завесу. Высокая фигура в длинном плаще, капюшон которого скрывал лицо.
Он стоял.
Не двигаясь.
Словно ожидая, пока я уйду.
— Я тоже люблю тебя, — услышала я тихий голос, пронзивший мне сердце насквозь. Голос моего мужа.
— Анталь! — закричала я, бросаясь к нему. — Анталь!!!
Я забыла обо всем на свете! Сейчас я мечтала только об одном: обнять его, покрыть его лицо поцелуями, провести руками по его волосам.
Оставалось еще несколько шагов, разделяющих нас.
Глава 47
И в тот момент, когда я чуть не дотронулась до него, меня резко схватили и дернули, оттаскивая от фигуры.
— Нет! Пусти! — визжала я, отчаянно вырываясь из рук, которые держали меня железной хваткой. — Это же он! Мой муж! Анталь!
Я почувствовала, как меня оттащили на десять шагов. Руки, которые меня держали, превратились в тиски, не давая мне дышать.
— Ты чуть не убил её! — послышался голос Агостона, и я почувствовала, как он тяжело дышит рядом. В его голосе была ярость, смешанная с болью. — Ты что себе думал⁈ Ты что? Забыл, что ты — проклят? Что твое прикосновение — смерть? Или что? От любви у тебя память отшибло?
Я чувствовала, как его пальцы впиваются в мою кожу, оставляя следы, которые будут болеть ещё долго. Его дыхание обжигало мою шею, и я понимала, что он едва сдерживается.
— Ты сумасшедший! — закричал Агостон, его голос дрожал от гнева. — Ты обещал…
— Я… я… просто… Просто я не мог видеть её слезы… — прошептал знакомый голос, и я почувствовала, как моё сердце замерло.
— Ты жив! — зарыдала я, не веря своим ушам. — Жив!
— Я… я знаю, что не должен был так поступать и… — я услышала в его голосе боль, которая разрывала меня на части. О, боже! Голос любимого был для меня словно музыка.
— Ты чем думал?!! — прорычал Агостон, его голос был полон ярости. — Одно прикосновение, и она — труп! Ты чуть не убил любимую женщину!
В этот момент руки, которые держали меня, сжались так крепко, словно боясь потерять навсегда. Я почувствовала, как его пальцы впиваются в мое тело, и поняла, что он никогда не отпустит меня.
Я ничего не понимала. Мое сердце билось, как сумасшедшее, и я чувствовала, как оно выбивает одно единственное слово: «Жив! Жив!»
— Убирайся отсюда! — произнес Агостон, но я не могла сдвинуться с места.
— Нет! — закричала я, хватаясь за его руки. — Нет! Не уходи!
— Я клянусь, я уйду, — послышался голос Анталя, и я почувствовала, как моё сердце замерло. Его лицо было скрыто капюшоном, и я не могла разглядеть его глаза.
Он растворился в тумане, словно его никогда не было. Агостон продолжал держать меня, и только спустя минут десять отпустил.
Я бросилась в туман, словно пытаясь найти его, но он исчез. Я бежала, не разбирая дороги, и чувствовала, как мои слезы смешиваются с дождем.
— Пойдем в дом. Сейчас я выпну всех гостей, а то они мне уже порядком надоели! — произнес Агостон.
Только сейчас до меня дошло. Если мой муж жив, то почему мне сказали, что он — мертв? Почему я мстила человеку за то, чего он не делал?
— Тише, — услышала я голос Агостона и почувствовала, как его руки обняли меня. Моё тело дрожало, а я чувствовала, как внутри разрывается сердце, выстукивая его имя.
— Он жив? — заплакала я, вцепившись в Агостона. — Он — не призрак?
Тот молчал, и его лицо было скрыто в тени.
— Да. Жив. К сожалению, — произнес Агостон, и я почувствовала, как его руки отпустили меня.
Теперь я бежала за ним, понимая, что хочу добиться ответов! Мне нужны ответы на мои вопросы!
Недовольные гости, которые только-только почувствовали вкус бала, восприняли новость с разочарованием. Они спешили покинуть зал, оставляя за собой гнусные сплетни и запах духов.
— И вам спасибо, что пришли! — заметил Агостон, глядя на пары, которые исчезали за дверью. — Это была маленькая бальная разминка. Следующий бал будет подлинее… Зато вам будет что обсудить. Всего хорошего.
Он вежливо улыбался, а я видела, как зал опустел.
— Я требую ответы! — произнесла я, глядя ему в глаза.
— А я требую покоя и кофе, — произнес Агостон, глядя на то, как от дома отъезжают кареты.