— Расслабьтесь, Светлана, доверьтесь мне, — шепнул Александр, наклонившись чуть ближе.
Я прикрыла глаза, готовясь к провалу — но ноги сами вспомнили уроки госпожи Лукреции. Раз-два-три. Раз-два-три. Мой шаг назад — его шаг вперед. И вот мы уже рисуем на шахматном полу свою идеальную партию.
— Откройте глаза, — его дыхание коснулись виска, — или Вы боитесь, что я укушу? — по-доброму усмехнулся он.
Я приоткрыла глаза, и мы встретились взглядами. Мой взволнованный и его уверенный и спокойный. Он как будто безмолвно обещал мне, что спасет и защитит от всего. И от всех.
Этот взгляд помог мне, наконец, расслабиться, и я уже увереннее оперлась на его ладонь, доверившись ему. Они смотрят. Все смотрят. Почти сотня бледных лиц, застывших в гримасах вежливости. В зеркале на противоположной стене мелькнуло наше отражение: черный силуэт и кровавое пламя.
— Вы дрожите, — пальцы Александра сжали мою ладонь чуть сильнее.
— Это от удовольствия, — улыбнулась, внезапно осознав, что больше не считаю шаги. Мы кружились все быстрее, платье вздымалось волной, открывая атласные туфли. Мотылек, — мелькнуло в голове сравнение. Он — как свеча, притягивает меня, а я — как мотылек, обреченный обжечься.
Когда последняя нота растворилась в аплодисментах, я увидела в его глазах искреннее восхищение.
— Поздравляю, — он поднес мою руку, затянутую в перчатку, к губам и поцеловал, — Вы были великолепны.
А мне уже было абсолютно все равно, кто и как смотрит на нас. Я чувствовала его горячий взгляд и плавилась, как мороженное на солнце.
Теперь мы, на правах хозяев, должны были обойти весь зал и уделить внимание каждому гостю. Вампирессы скрывали свои недовольные лица за веерами, но я чувствовала поддержку Александра, и их ужимки уже казались мне смешными.
— Позвольте представить Вам госпожу Светлану, мою избранницу — представлял меня Александр очередным гостям.
К тому моменту, когда мы обошли весь зал, у меня уже подкашивались ноги от реверансов. К счастью, благодаря многочасовым тренировкам и едва заметным подсказкам Александра, я уже с легкостью определяла, когда мой реверанс должен быть глубоким, но сдержанным — в знак уважения к главам древних кланов и старейшинам, а когда я могла ограничиться легким кивком головы — для тех, кто равен или ниже по статусу. Как учила госпожа Лукреция: «Реверанс для равных — это милость, а не обязанность».
Для старых и проверенных союзников Александра я позволяла себе чуть более глубокий реверанс, чтобы подчеркнуть теплое отношение нашей пары к ним. Я видела насмешливые взгляды вампиресс, занимающих более высокое положение, они ждали, что я ошибусь и тем самым попаду в неловкую ситуацию, но я, следуя полученным наставлениям, отвечала им коротким реверансом с прямой спиной — жестом, который формально корректен, но подчеркивает мою новую роль Хозяйки Дома. Их глаза всего на секунду меняли цвет с зеленого на алый, но и этой секунды было достаточно, чтобы понять, что они в бешенстве. А значит, я все сделала правильно.
— Светлана, позвольте мне представить Вам моих друзей — Эмиля, Марка и Рафаэля, — они по очереди поклонились мне, когда называли их имена. Один из них, кажется Марк, явно хотел что-то сказать, но Александр перебил его:
— Полагаю, их следующий визит не заставит себя ждать, и мы сможем пообщаться в более располагающей обстановке, — анонсировал он, строго взглянув на них. Его друзья оказались понятливыми и, поклонившись вновь, пообещали навестить нас в следующие выходные.
После уроков, полученных от госпожи Лукреции, я знала, что каждый мой жест на этом балу — часть тонкой игры. Реверансы — это не просто формальность и вежливость, а способ обозначить границы: «Я не ищу одобрения. Я принимаю ваше признание». Это и бесило завистливых вампиресс, но заставляло даже недоброжелателей, скрипя зубами, соблюдать правила.
Некоторые из них пытались уязвить меня, задавая вопросы, граничащие с оскорблением:
— Скажите, уважаемая госпожа Светлана, ваш род восходит к Карлу Великому или вы из тех, кто возвысился буквально вчера? — показала свои клыки графиня Виолетта Пронских, одетая в настолько откровенное платье, что я сначала подумала, не относится ли она к представительницам древнейшей профессии.
— Мои предки ценили скромность, но не уверена, что подобное слово Вам знакомо, — фыркнула я, демонстративно медленно окинув взглядом ее наряд.
Александр одобрительно кивнул мне, уводя к следующим гостям. Я с подозрением взглянула на него, но его лицо было довольным и безмятежным.