Однако, как это часто бывает в жизни несказочных персонажей, все хорошее когда-нибудь заканчивается. Для меня это волшебство рухнуло самым неприятным образом — во время нашего совместного выхода на прием, посвященный дню рождению князя Темницкого, для которого Александр Лунодворский являлся вассалом. Я уже немного освоилась благодаря нашей активной светской жизни и чувствовала себя вполне расслабленно в начале приема. Мы засвидетельствовали свое почтение и поздравили именинника, вручили дары от нашей пары, взяли по бокалу шампанского и чинно прогуливались среди таких же гостей, раскланиваясь со знакомыми. Все пошло наперекосяк, когда к нам решительно подошла его бывшая пассия — графиня Виолетта Пронских.
Делая вид, что меня не существует, она буквально оттолкнула меня и повисла на Александре, развернув его спиной ко мне и обнимая руками за шею. Она прижалась к нему вплотную и притянула его к себе так, что со стороны казалось, как будто он ее целует. Окружающие нас дамы ахнули и начали активно перешептываться, скрываясь за веерами.
Я же в этот момент стояла рядом, чувствуя себя дура дурой и совершенно не понимая, как мне следует себя вести. На подобный случай госпожа Лукреция совершенно не оставила никаких рекомендаций… Закатить истерику с эпичным разбиванием бокала о мраморный пол посреди аристократического общества не представлялось реальным, а что еще можно сделать — не приходило в голову… не оттаскивать же мне ее самой… в этом чужом для меня мире нормы поведения для меня так и остались загадкой. И хотя умом я осознавала, что его вины в этом перфомансе нет, но и почему он ее не оттолкнул — вопрос еще тот. И вопрос, к слову, весьма актуальный.
Наконец, он взял ее за руки и, буквально сняв ее со своей шеи, повернулся ко мне, и я увидела след ее красной помады на его губах. Окружавший нас шепот стих и повисла гробовая тишина. Даже музыканты перестали играть, почувствовав щекотливость произошедшего. А для меня это уже было чересчур. Я посмотрела ему в глаза, развернулась и медленно пошла на выход, по дороге вручив свой бокал какому-то лакею. Остальные гости молча расступались передо мной, и я шла с идеально прямой спиной и гордо поднятой головой, ни на кого не обращая внимания. Мои каблуки четко и размеренно цокали по мраморному полу в безмолвном зале. «Плевать я хотела на эти их лживые правила приличия. Думаю, именинник простит, что я уйду не попрощавшись. А если и не простит, то это не мои проблемы, ведь чуть больше, чем через три месяца я вернусь домой — мысленно скрежетала я зубами, — а Александр тоже хорош, не мог ее сразу оттолкнуть? Или может не захотел?». Я была в бешенстве, и одновременно мне хотелось плакать. Но я не могла допустить подобного и поэтому просто медленно уходила.
— Светлана, подождите, я могу все объяснить, — догнал меня Александр. Я продолжала медленно идти, не просто не повернув на него голову, но и не удостоив ни малейшим взглядом.
— Светлана, мы не можем так просто взять и уйти, как минимум, нужно извиниться перед хозяевами и должным образом попрощаться, — он попытался взять меня за руку, но я лишь оттолкнула его, гневно прищурившись, и продолжила идти на выход. Видеть его губы со следами ее помады было невыносимо. И этот чело… этот вампир еще будет мне про правила приличия рассказывать?
Я знала, где стоит машина, на которой мы приехали, водитель должен быть внутри. «Я просто сейчас уеду, а он может делать что хочет, — твердо решила я для себя, — может извиняться перед хозяевами, может вернуться и продолжать целоваться с Виолеттой, все что угодно. Мне плевать!».
Александр провожал меня до самой машины, уговаривая не уезжать и повторяя, как заведенный, что я все не так поняла, что он сам ошарашен не меньше… Я не реагировала на его слова, молча села в машину, дала указания водителю и уехала. А он стоял и смотрел мне в след, обескуражено приложив руку к губам.
Глава 10.2
Александр
Только когда машина скрылась за поворотом, он отнял пальцы ото рта и, наконец, заметил следы помады. Как же он был зол на Виолетту. Этой выходкой она не только нанесла урон его репутации, выставив посмешищем в глазах общества, но и поссорила его со Светланой! А ведь между ними так все было прекрасно! Он слышал, как ее сердце билось чаще рядом с ним, и это приятно волновало его еще больше, побуждая придумывать все новые поводы для их совместного времяпрепровождения. Он давно уже не воспринимал ее как наемного работника, всерьез и осторожно ухаживая за ней, стремясь узнать как можно лучше, запечатлеть в памяти ее образ и стараясь не думать о том, что рано или поздно ему придется ее отпустить. А теперь… О, если бы глазами можно было убивать, он бы уже осыпался горсткой пепла у ее прекрасных ног. Такого разъяренного взгляда у его всегда спокойной фиктивной невесты он еще не видел.